На газоне возле подъезда Терентьевых пышно зеленела трава, и цвёл один единственный кустик бледно-жёлтых хризантем.
В подъезде пахло краской и лаком.
Терентьевы жили на девятом этаже, поэтому или по какой-то другой причине, Мирослава отказалась от подъёма по лестнице, и новенький лифт быстро поднял их на нужный этаж.
Волгина нажала на кнопку звонка, и прошло не менее минуты, прежде чем женский голос спросил, – кто там?
– Детективы к Михаилу Терентьеву.
– Да, да, Миша предупреждал.
Дверь открылась, и детективы увидели перед собой полную брюнетку лет тридцати.
– Не мамаша, – подумали оба.
– Проходите, – меж тем произнесла женщина и добавила, – мама с Мишей ждут вам в гостиной.
Мирослава вошла первой и уверенно двинулась по длинному коридору. Морис последовал следом за ней.
– Первая дверь направо, – донёсся голос брюнетки у них за спиной.
Дверь гостиной была открыта.
Мирослава ещё с порога увидела широкий диван, и сидящих на нём мужчину и женщину.
Мужчина при виде детективов поднялся, хотя женщина попыталась удержать его за руку.
– Михаил Терентьев? – резко спросила Волгина.
– Да, а это моя мама Нина Павловна, – мужчина поспешно повернулся к своей матери.
Но Мирослава проигнорировала его слова.
Вошла брюнетка и села рядом с Терентьевой старшей.
– Это Рада, моя сестра, – счёл нужным сообщить Михаил.
– Прекрасно, – сказала Мирослава, – пусть ваша мама и сестра посидят здесь, а мы с вами поговорил на кухне тет-а-тет.
– Да, растерянно, – отозвался он и вышел из гостиной. Мирослава последовала за ним.
– Миша! Ты куда?! – воскликнула женщина и резво вскочила с дивана.
Но в дверях её остановил Морис.
– Вам лучше остаться пока здесь, – произнёс он с мягкой улыбкой, однако не предвещавшей ничего хорошего.
– Мама, сядь, – проговорила Рада, – у полицейских так положено. А если мы будем сопротивляться, то нас арестуют и поместят в обезьянник.
– Куда?! – изумилась Терентьева старшая.
– В обезьянник.
И обратилась к Морису, – вы ведь правда нас арестуете, если мы будем препятствовать следственным действиям.
– Всенепременно, – заверил её Морис.
Рада же была весьма довольна создавшимся положением. Когда ещё можно будет сидеть в одной комнате с таким красавчиком и беззастенчиво его разглядывать.
Она забросила ногу на ногу и подмигнула Морису.
Он скупо улыбнулся.
– Рада! – воскликнула мать.
Но дочь проигнорировала её негодование и спросила Мориса, – а вам нравится работать в полиции?
– Ну…
– Я понимаю, что вы не можете раскрывать профессиональных тайн.
– Совершенно верно, – подтвердил он, мысленно сожалея о том, что никак нельзя заткнуть рот этой недалёкой девице.