Выбравшись из капсулы, я встал на ноги, пошевелил пальцами и довольно улыбнулся. Всё, я в норме, теперь можно и поработать. Залезая в скаф, я одновременно подтёр память капсулы, убрав из неё информацию о лечении и о моих данных. Можно, конечно, надеть комбез, но тащить на себе сто пятьдесят килограммов чистого веса хотелось ещё меньше. К тому же я хотел в туалет и решил воспользоваться приёмником скафа, не пользоваться же местным санузлом, пугливо дёргаясь от всех местных. Тут-то народу поболе было, могут и засечь.
Подхватив баул и повесив его за спину, я подошёл к дверной створке бокса, просматривая показания ближайших камер. Пришлось ждать порядка трёх минут – в конце коридора общались местный медик и, по виду, пациент. Наконец они договорились насчёт установок дополнительных имплантов с удалением старых и ушли в соседнюю секцию, а я вышел в коридор и быстро направился к люку, крышку которого как раз открывал дешифратор.
Дальше было проще, это не ползти на руках, подволакивая ноги. В некоторых местах, подхватив на руки дешифратор, там было всего восемнадцать килограммов композита, я даже бежал. За пару часов, укрываясь от патрулей охранных дроидов, мы добрались до секции, где находилась лётная палуба с маломерными судами, челноками и ботами. Перебраться на соседнюю станцию я собирался с помощью одного из этих судёнышков, поэтому, спрятав скаф в кабельном колодце, тут, похоже, давно никого не было, переоделся в комбез и, дождавшись, когда ботинки срастутся с комбезом, подхватил дешифратор с баулом и побежал в сторону диспетчерского модуля. Мне требовалось сделать в ближайшее время самое сложное: взять под свой контроль управляющий искин и тот, что отвечает за систему жизнеобеспечения, соответственно и реакторный отсек. В принципе искин, отвечающий за службу безопасности, тоже пригодился бы для безопасного движения по станции, но это не горело. Я тут надолго задерживаться не собирался.
Добрались мы до диспетчерского модуля, где были скрыты отлично охраняемые шахты искинов, за восемнадцать часов, и это без отдыха и сна. Только один раз вставали на полчаса, чтобы пообедать. Дальше действовал дешифратор, думаю, он без проблем взломает охрану и сами искины, как-никак разница в четыре поколения, а я устроился прямо в туннеле, только убрался в ближайший тупик и, подложив под голову баул, спокойно уснул. Даже не поужинал, хотя на борту была ночь, так сильно устал.
* * *
Следующие полтора суток я бездельничал, наблюдая с помощью административной сети, к которой получил доступ, за жизнью на станции. В доках, на лётных палубах и по занятым шлюзам я смог подсчитать, что к станции пристыковано или находится внутри порядка шестисот кораблей, соответственно и посетителей и клиентов тут было тысяч пятнадцать – двадцать. К сожалению, для более точного определения доступа у меня не было. И это только на одной станции, а ведь тут их три, хотя одна военная и закрытая для свободного посещения. Так что, думаю, в системе не менее трёх, а то и четырёх тысяч кораблей. Да это ещё, полагаю, не самая большая цифра, об этой системе слух только расходится, так что клиентов у Тима день ото дня будет прибавляться. Я же прибыл сюда на корвете одного из таких клиентов.