Наконец часть датчиков заработала, некоторые на корме не откликались, но остальные показывали на пилотском экране развороченную броню и пробоину на «спине» яхты.
Недовольно щёлкнув языком, я с помощью датчиков «осмотрелся». Конечно, они предназначены для непосредственного слежения рядом с кораблём, но всё же позволяли рассмотреть далёкие и близкие звёзды. К счастью, на нашем пути пока ничего не было, но это не означало, что там действительно ничего нет, как я уже говорил, датчики слабые, подслеповатые, да ещё нас заметно раскрутило вокруг своей оси, отчего на двадцать процентов вернулась гравитация. При её появлении я сразу понял, откуда взялся источник, поэтому отрубил движкам питание и поторопился вернуть контроль над датчиками.
Теперь требовалось взять контроль над движками, однако это терпит. Да, мы летели в неизвестность, крутясь вокруг своей оси, но нужно осмотреть повреждения и определить, что всё же случилось. Конечно, Малия неплохой корабельный техник, да Киана начала учиться этой специальности, да не доучилась, поэтому я решил их не трогать, а, оставив рубку, прошёл к шлюзовой и, взяв три баула со скафами из специального шкафчика, направился в медбокс.
– Тут скафы, пусть будут на всякий случай, – уложил я в стороне у входа баулы.
Подойдя к Малии, что сидела на откидном стульчике, она уже была в новеньком пилотском комбезе, я взял небольшой свёрток, где виднелось красное, немного сморщенное личико сына.
– Ну, здравствуй, Женя, – пробормотал я.
Тот не спал, глядя на меня своими ясными карими глазами. Неожиданно он открыл рот и пронзительно завопил. Малия тут же подскочила, забрала сына и стала расстёгивать комбез. Всё понятно, ребёнок хотел есть.
Немного посмотрев на жену и сына, я вздохнул – время не терпело. Конечно, крохотная гравитация позволяла стоять на полу, но всё же двигаться требовалось осторожно, вот и Малия с непривычки чуть не снесла нас с сыном, пришлось перехватывать её.
Покинув бокс, я добрался до шлюзовой и, открыв отдельный шкафчик, где находились три нормальных скафа, один навороченный инженерный и два технических, сняв комбез, стал нагишом забираться в свой инженерный. Почему голый? Так иначе он штатно работать не будет, не все системы запустятся, включая уборку отходов. А так будет работоспособен на сто процентов.
Загерметизировав скаф, я проверил, как он работает, после чего вручную прошёл шлюзование, также вручную откачал воздух в накопители, благо это была предусмотренная мной процедура, и, открыв внешнюю створку с помощью намагниченных ботинок, покинул шлюз. Звонко щёлкая по броне, направился к пробоине. То, что корабль крутило, мне совершенно не мешало.