Глава 4 — «Отец родной», стратегий наших рулевой
Начало марта 1942. Сталин И.В.
Перед «этим 22 июня» он дал себе зарок — если товарищи военные, смогут летом 41-го «сыграть лучше, чем в тот раз», в их непосредственную работу сам и дальше вмешиваться не будет. И старательно выдерживал данное себе обещание — в деятельность «группы Мерцкова» не лез, хотя отчёты того выслушивал регулярно и с Борисом Михайловичем тет-а-тет говорил. Впрочем, на командный пункт Генштаба приезжал. Не слишком часто, чтобы не сбивать у военных ритм их работы. А вот в работе ГВС КА, членом которого он был, участвовал на полноценной основе, стараясь вникать во все детали и делать, всё, что необходимо и лучше делать самому вождю советского народа. Руководство армией страны — это не только боевые действия, но и всё, что требуется для того, чтобы эти самые боевые действия вооружённые силы СССР вели как можно лучше. Задать вопросы, возникающие по ходу обсуждений и для лучшего понимания — что происходит на фронте и какие соображения у товарищей военных — это одно. А указывать, какая дивизия должна сдвинуться на пару-другую километров, занимая более удобные для наступления или обороны рубежи — вообще не его ума дело, у него своих забот хватает.
Пока удавалось выдерживать данное себе обещание..
Если Мерецков и Шапошников всеми деталями высшей штабной работы занимались в Генштабе, при помощи офицеров его оперативного управления анализируя обстановку на фронте, определяя и формулируя директивы, уходящие в войска, то общее руководство РККА, после разговора с товарищами из Политбюро и теми кандидатами в его члены, кого Сталин сам решил допустить до «Особой папки», фактически стало вестись путём слившейся «группы Мерецкова» и ГВС КА, в который входили Маленков и Жданов, получившие ныне возможность сравнивать «тот» и «этот» разы. Подобная организация работы ныне весьма удовлетворила Сталина, ранее весьма тяготившемуся тем, что в работе ГВС постоянно нужно было помнить о том, что «не все в курсе».
Ныне Сталин, на ГВС, мог сосредоточится на общем руководстве вооружёнными силами, оставив положенное — Генштабу, где Мерецков и Шапошников сами решали, что и как оформлять в приказах для фронтов, армий и, иногда, минуя военные советы фронтов, спускали распоряжения непосредственно на уровень корпусов. Там, где требовала обстановка и где руководство армий и фронтов допускало, с точки зрения Генштаба, промахи и ошибки.