Шарль и Александр помогли мне натянуть кольчужную рубаху длиной до середины бедра и кольчужные штаны, увязали их между собой шнурками, после чего принялись по очереди присоединять элементы доспехов. Сабатоны, поножи, наколенники, набедренники, потом бронегульфик и латную юбку с тассетами. Далее кирасу, горжет, наплечники, латную защиту рук, предплечий и латные перчатки.
Да, до хрена всего, это вам не бронежилет набросить, но никуда не денешься, не голяком же в бой идти по примеру мифических берсеркеров. Вот не особенно верю я в их боевую эффективность, потому что парочку им подобных мои бойцы заземлили сразу же в самом начале схватки с мурманами в мое первое посещение Холмогор.
Потом присел, повертелся, приказал кое-где отпустить или подтянуть ремни, остался доволен, натянул на голову шапочку из тонкого льняного полотна, поверх нее стеганый подшлемник и только потом – салад с длинным пластинчатым назатыльником, забралом и бугивером.
Дальше оруженосцы застегнули на мне пояс из металлических блях, и я приступил к выбору личного оружия.
Тут тоже все ясно. Особый выбор не требуется.
Эспада с крестовидной гардой и простыми захватами под ней, без всяких лишних украшений и гравировок. Клинок утяжеленный, полной длины – не для фехтования, а для рубки в бою, где просто нет места изящным мулине. Сталь, пожалуй, самая лучшая, что можно найти в наше время, варили ее у меня в Гуттене, а доводил до готового изделия Альбрехт Штрафен, мой личный оружейник, переманенный из Золингена, где его дико невзлюбили за выдающееся мастерство и новаторство.
В пару к эспаде мизерикорд работы того же мастера. Длинный граненый клинок, для того чтобы пробивать сочленения доспехов или, в случае благородного поединка, добить поверженного противника. В бою до него обычно дело не доходит, но у каждого благородного рыцаря такой должен быть.
Отобрав клинки, я сам пристегнул их к поясу. Закинул за спину тарч, небольшой щит из окованного сталью мореного ясеня, а потом передал оруженосцам остальное оружие, которое отправится со мной при седле: секиру на длинном древке, бастард, копье, аркебузу с колесцовым замком и два пистоля с такими же замками.
Посмотрел в зеркало, довольно хмыкнул и погнал своих женщин за сыновьями. Чмокнул мирно дремавших кровиночек в лобики и потопал на конюшню, где конюхи уже обрядили Буяна, моего боевого жеребца, в бард – лошадиный доспех. Но облегченный, лишь только с отдельными латными элементами, так как Буян не дестрие, а ближе к породе курсе. Увы, настоящего дестриера мне на Руси негде взять, привезти морем тоже не получится, загублю животину. Но Буян тоже хорош: злобная и шустрая боевая скотина – подарен тестем любимому зятю, то бишь великим князем Иваном Третьим мне.