– Сильная и богатая страна. Остров большой в море. Государю Франциску они не враги, но и не друзья. Скорее соперники. С Эдуардом Британским европейские государи считаются, но особо не жалуют. Ценят как союзника против кого потребуется, но не более. У него в Европе только один городишко остался, Кале называется, но это ненадолго. Вернем и этот. Что скажу? Чем больше торговли, тем лучше для Руси. Послов надобно обласкать, разрешить торговать, но только через нашу с тобой кумпанию. Никаких факторий и представительств, пусть торгуют по общим для сторонних купчин правилам. Ибо от них, как от Ганзы, ничего хорошего ждать не стоит. Гладко стелют, да жестко спать придется. Тут главное понимать, что ты им больше нужен, чем они тебе. От того и отталкивайся, государь.
Ну а как? Дать бриттам от ворот поворот будет несусветной глупостью. Во-первых, они сразу поймут, кто стоит за отлупом, а во-вторых, русичи тоже не дураки, подозревать начнут, что мы конкуренции боимся. И вообще, полностью монополизировать рынок не получится. Как я уже говорил, чем больше торговли – тем Русь богаче. Выделить свой сегмент рынка островитянам да держать в ежовых рукавицах будет самым правильным. А ежели станут наглеть, никогда не поздно поставить на место.
– Понятно, – кивнул великий князь. – Ввел я тебя, зятек, в боярскую думу, на днях будем сей вопрос там обсуждать. А что насчет… – Иван замолчал и посмотрел на меня.
– Вопрос практически решен… – Я сразу понял, о чем тесть ведет речь. – Государь Франциск уже публично признал тебя равным себе, помазанником божьим. За кайзером великой Священной Римской империи, Максимилианом, тоже дело не станет, я имел личную беседу с ним. Есть нюансы, но не особо существенные, вполне решаемые. В подробностях доложу позже. С Эдуардом Британским как раз появился повод подружиться и поставить вопрос ребром. Вот это все основные игроки на европейской арене. Мнение остальных не столь важно. Но есть одна закавыка. Сей момент должны одобрить в Риме. И только их одобрение сделает признание полным и всеобъемлющим.
– И чего хотят? – Великий князь нахмурился.
– Представительство папского престола на Руси и евхаристического общения между католичеством и православием. То бишь признания друг друга на равной основе.
– Представительство? Общения хотят? Признания? – Великий князь тяжело на меня посмотрел. – Не бывать тому. Наши церковники на дыбы встанут, да еще народ подымут.
– Быстро обещается, но не скоро делается… – неожиданно высказался Иван Молодой.
Отец свирепо на него уставился.