- Жещину? — с полуслова понял Тира.
- Да. Только не из подполья и не Ану. Где тут мое новое приобретение? Думаю, наши с ней воззрения по поводу гномов совпадают.
Графство Радул, на самой границе Лундии с Гномией спало спокойным тихим сном. Сама туша графа спокойно почивала на широкой кровати под неизменным балдахином рядом с молодой смазливой крестьянкой, замеченной им вчера на рыночной площади. Хороша чертовка, рыжий огонь копны волос и глаза, бездонные и голубые как само небо… Вот только опять у графа были проблемы с эрекцией, слишком много он выпил вина вчера вечером, вот и как следствие — жесткий нестояк.
Граф, как он сам опрометчиво считал, да и как считают все двурушники, был великий дипломат — он работал одновременно и на эльфаров и на гномов. На эльфаров — исторически, а на гномов — ну тут уж естественная необходимость в виде не просто уцелеть, а сделать это оставшись при власти и деньгах, а также лояльности хозяев, которых он сменил с превеликим удовольствием. Завтра он повезет клетку с прежними хозяевами лично в подарок Президенту Федерации на их праздник Дня Трех Городов, который считается в Гномии государственным, в культурную столицу гномов Аповбен. Ну и надо будет взять с собой эту смазливую соску для удовлетворения естественных потребностей, в конце концов она холопка, ей на роду написано ублажать господина.
Ави усмехнулась про себя, глядя на жирную тушу, храпящую так, как будто хрюкал целый свинарник разом. С большим трудом с помощью зунландского подполья ей удалось инфильтрироваться в Лундию, выдав себя за дочь зунландского крестьянина, покинувшую родные места и приехавшую в столицу герцогства наняться в прачки или судомойки, отсюда и соответствующий акцент. Ну а там все было стандартно — появиться в толпе во время выезда графа, обратить его внимание на себя, что было немудрено с такой выигрышной для агентессы внешностью, а также легкой, почти незаметной, любовной магии. А дальше — строить глазки и глупо хихикать, изображая прелестную деревенскую дурочку, мечтающую оказаться в дворянской постели. Ну и естественно, поскольку спать с такой образиной она не собиралась, то помог порошок из «женского корня», использующийся как противозачаточное у женщин и вызывающий стойкую импотенцию у мужчин, подмешанный в вино. Им она собиралась кормить свиноподобного графа, пока это животное не отбросит коньки или окончательно получит полный нестояк, одна мысль оказаться под этим колыхающимся потным вонючим куском желе наводила дурноту.
Граф разлепил отекшие глаза, и простонал: