За стеной медпункта ещё грохотали взрывы, а Алексей с первого солдата уже срезал ножом истерзанную форму и вытаскивал колдовской Силой металлические осколки из тела.
Он «омыл» пламенем раны, и перешёл к другому столу, мельком глянув сквозь входную дверь на палатку у входа. Солдаты торопливо подносили новых раненых и бережно укладывали их на деревянные лавки. Раненых было слишком много, и «лёгких» начали усаживать прямо на землю, упирая спинами в заваленные телами лавки.
Артиллерийская канонада смолкла, но поднялась частая ружейная стрельба. Пулемёты молчали. Зато даже через закрытую дверь донеслись дикие крики рукопашного боя. Неужели, немцы смогли, прикрывшись артобстрелом, преодолеть сеть проволочных заграждений и подойти вплотную к окопам?
Алексею некогда было отвлекаться, он спешил спасти второго «тяжёлого». А на лежаках, вдоль стен, ещё истекали кровью четверо легкораненых. Да и в палатку над входом «работы» навалили под завязку. Хоть бы кто из солдат забежал помочь перебинтовать раны. Но в медпункт не зашёл больше никто!
Звуки ружейной стрельбы отдалились. Зато усилились крики. Алексей видел, что в палатке суетятся фигуры солдат. Рукопашной схватки не было, фигуры медленно бродили вдоль лавок с ранеными, словно выискивая кого.
Да что они там перебирают?! Всех подряд надо бинтовать, а не только своих близких товарищей. Алексей опалил огнём открытые раны пациента и решил навести порядок в палатке.
Резко распахнув дверь, рассерженный санитар выскочил наружу.
Звуки частой стрельбы затрещали с левой стороны, кажется, почти с вершины холма. Со стороны окопов оглушила гробовая тишина. А под шатром медицинской палатки хозяйничали… немцы!
На скрип дверных петель обернулся ближний тучный пехотинец. Из — под железной каски, с маленькими рожками по бокам (гайки, что ли накручены?), с толстой розовощёкой морды испуганно зыркнули свиные глазки. Увидев лишь безоружного парня в белом халате, немец зло ухмыльнулся и продолжил «чёрное дело»— с размаха вогнал длинный штык винтовки в живот сидящего у лавки раненого солдата. Не переставая скалить редкие жёлтые зубы, садист медленно, с наслаждением, провернул штык — нож, наматывая кишки русского. Урод мстил за свой мимолётный страх, и теперь с вызовом смотрел прямо в глаза обомлевшему пареньку. Тёплая мохнатая шапка русского уже грезилась немецкому бюргеру отличным трофеем.
Алексей замешкался лишь на пару секунд. Он ужаснулся: немцы успели исколоть штыками всех раненых! Последней жертвой пал унтер — офицер Берёзкин. Некстати, вспомнились пророческие слова о его гибель у порога медпункта, и растянутый брезентовый шатёр строителю не помог.