Мазуров кивнул.
– А что с гостями дальше? Они в план ведь тоже включены…
Романов нахмурился.
– А вот здесь, Кирилл Трофимович, возникли непредвиденные осложнения. Не все наши «гости из будущего» смогут принять участие в дальнейшей операции… Максим Зверев, после того как они с Михаилом Филькенштейном ликвидировали этих… «морских дьяволов» – так их, кажется, называют? В общем, этот боевой пловец успел своим ножичком полоснуть Зверева…
Мазуров с удивлением посмотрел на своего собеседника.
– И что? Подумаешь, царапина!
– Увы, вот мы тоже так подумали. А там не просто ножичек был. И не просто царапина. Хитрый какой-то яд. В общем, на следующий день Зверев потерял сознание и теперь находится в реанимации…
Глава двадцатая. Разбор полётов
Часто недостаток информации, точнее, отрывочные сведения люди воспринимают, как информацию. Однако если, например, записку разорвать на мелкие клочки и попытаться по одному клочку восстановить смысл, то вряд ли что-то получится. Казалось бы – элементарно. Но нет, получая этот клочок и не имея возможности понять, о чем же говорится в записке, человек считает, что он все знает. Абсурд? Но, тем не менее, на таком простом примере любой должен убедится в том, что невозможно обладать всей информацией, получив только её отрывок. Должен… Но не убеждается. Поэтому чаще всего люди делают далеко идущие выводы именно из отрывочных сведений. Когда-то считалось, что Земля стоит на трёх китах, что солнце – маленькое и что небо – твёрдое. Потом эта истина много раз менялась. И с каждым разом, получая новые клочки разорванной истины, люди снова и снова делают очередные выводы, не понимая, что получают только очередной клочок…
Москва, год 1977, 13 апреля, кабинет начальника Аналитического управления КГБ СССР
Хороши специалисты, нечего сказать! – генерал-майор Леонов саркастически усмехнулся. – Операция провалилась, Генеральный секретарь ЦК КПСС убит, вся мировая пресса стоит на ушах, а КГБ не мешает с говном только ленивый. Даже в «Правде» вышла статья с заголовком «Комитет государственной опасности».
Леонов взял со стола газету и развернул её, показывая сидевшим перед ним пионерам. Громов, Филькенштейн, Уткин и Токугава виновато молчали. А что сказать? Генерал был прав – операция действительно провалилась. И в том числе, и по их вине.
– Товарищ генерал, – Филькенштейн первым нарушил затянувшееся молчание. – Я, конечно, дико извиняюсь, но мне кажется, что ваши планы не очень сильно были нарушены.
Леонов удивленно посмотрел на Филина. А тот, немало не смущаясь, спокойно продолжил.