— С нами? — удивленно поднял брови генерал.
— Да, именно с Комитетом. Судя по всему, Зверев-взрослый имел… точнее, имеет в своем будущем отношение к примерно таким же органам госбезопасности или иным спецслужбам, поэтому понимает, к кому ему надо обращаться. Милиция — это слишком локально и не касается глобальных вопросов, а куда тогда ему идти? В органы партийного контроля? В профсоюзы? Именно КГБ и занимается вопросами подобного уровня. Тем более, если Зверев имеет отношение к подобным службам или вообще работает на такие службы по государственной программе, то он знает, что именно госбезопасность занималась экспериментами с биоэнергетикой и прочими пара-нормальными явлениями. И именно КГБ обладает реальной силой и реальной властью в Советском Союзе.
— Так, понятно, что Зверев этот — наш человек. Он это, кстати, доказывал неоднократно — я читал твой рапорт, старший лейтенант, — Леонов кивнул Колесниченко. — Но мне непонятно другое — почему этот Зверев просто не позвонил в КГБ, не пришел на прием, не объяснил?…
Сафонов засмеялся.
— Ну, товарищ генерал, как Вы себе это представляете? Приходит в местное управление КГБ двенадцатилетний школьник и говорит: "Дяденьки, я из будущего?" Кому он должен был звонить? Кто бы его стал слушать? К тому же в разговоре он мне признался, что опасался попасть в психушку или какую-то нашу лабораторию, где его стали бы изучать и все такое… Короче, опасался стать подопытной мышью…
— Ну, да, я понял, ты прав — мальчик, точнее, этот взрослый Зверев имел повод опасаться…
— И не только опасаться, но и бояться. Потому что подобными проблемами занимается только наше управление и даже не управление — а только наш отдел. И даже в центральном аппарате мало кто знает, чем именно мы занимаемся… — Сафонов пристально посмотрел Леонову в глаза.
Тот отвел взгляд.
— Да, ты снова прав, Владимир Иванович. Вот, мы майора включили в список лиц, которые допущены к гостайне. Так что, майор, если ты не докажешь свою нужность, то с такой тайной никто тебя отсюда не выпустит…
Шардин поднял глаза и встретил холодный, немигающий взгляд генерала КГБ. Ему стало немного не по себе.
Сафонов продолжил.
— Я понял, что мальчик не мог быть обучен здесь тем навыкам и приемам, которые он демонстрировал. Во-первых, слишком совершенная для такого юного спортсмена техника, которую, кстати, невозможно спрятать — так что доклады о его прошлом, где он ничем не выделялся, дали мне основную пищу для размышлений. Во-вторых, подобные навыки нужно оттачивать даже не годами — десятилетиями. Не мог же этот Зверев с колыбели учиться всем этим ударам, перемещениям, броскам? То есть, я сделал выводы о том, что никакой дед его не обучал. Ну, возможно, тренировал, но еще ДО пришествия старшего Зверева в тело мальца.