– Но, стал быть, богов туточки все-таки больше, – заметил Святослав, рассматривая картины и идолы, покрывающие практически все свободное место. Принадлежали они разным религиям, поскольку создавший святилище шаман очевидно молился каждому, кого уважал. Хотя главное место без сомнения занимало изображение огромной черной змеи, опоясывающей собою всю каюту по периметру еще слегка попахивающее свежей краской. – Вон Перун, Сварог, Гуань-ди, Жушоу, Чжу-жун…Вы чё, стал быть, на меня так смотрите? Пока мы по Китаю, того-этого мотались, я знацица китайских богов успел, дык, выучить не хуже наших. Ибо када про наших, ну, рассказывали, читать значица, исчо не умел.
– В общем, компания хорошая, но мне в ней как-то не место, даже если бы с Ломоносовым Михаилом Васильевичем я бы с большим удовольствием поговорил. Он ведь начинал как безродный крестьянин, что даже учиться был вынужден по фальшивым документам, а закончил виднейшим ученым, основавшим Московский университет. – Олег спрятал маленькую фигурку себе в карман и задумался, а можно ли считать святотатством, если из святилища выносишь идола, который изображает тебя самого. У более опытных магов ответ на такой вопрос наверняка имелся, ибо какие-нибудь полинезейцы, до сих пор живущие в каменном веке, могли и обожествить чародея восьмого ранга, заехавшего в гости на личном дредноуте. Впрочем с архимага стало бы и поиметь какой-нибудь профит с молитв, и даже отвечать на них время от времени. – Но о чем думал Крученый Язык, когда приделывал мне хвост, действительно интересно. Жаль, что у него уже не спросишь…
Ответственный за создание данного святилища шаман стал первым из команды, кого Олег потерял по довольно прозаической и вместе с тем почти неизбежной для всех живущих причине. Многоопытный людоящер, на своем веку отмахивавшийся каменным мечом от низших вампиров, травивший ужасающих монстров сваренными на коленке из того, что под руку попалось составами и отвечавший стрелами на пули явившихся в болота за живым товаром работорговцев, умер благодаря врагу, которого нельзя было победить. Времени. Он уже был дряхлым до неприличия еще когда только-только вербовался на борт летучего корабля. Собственно чуя приближающуюся кончину Крученый Язык и решил рискнуть жалким остатком жизни ради возможности помочь сородичам, собирающимся работать на Олега. Если бы не собственное волшебство, чешуйчатый колдун вряд ли смог бы даже ходить. Однако он был одаренным второго ранга и потому все равно попал на борт, и даже участвовал в боях наравне с остальными сородичами. Казалось, попытки капитана «Тигрицы» омолодить нелюдя дали приличный эффект, вернув ему бодрость движений, повысив тонус организма и избавив от болей, вызванных хроническими заболеваниями…Но еще тогда чародей отметил, что порядком износившаяся кое-где аура пациента не вернулась к тому состоянию, которое наблюдается у более молодых сородичей шамана. Скорость выработки жизненной энергии организмом не увеличивалась, сколько бы лечебных процедур не проводилось, и какие бы составы из частей тел сильнейших сибирских монстров не лились в глотку людоящера. Видимо чего-то действительного важного не столь уж и опытный целитель все-таки не сумел исправить, поскольку сегодня утром товарищи не смогли разбудить третьего обитателя каюты, к рассвету успевшего основательно закоченеть. Версия же с насильственной смертью старика умерла, едва только родившись. Проживающие вместе с ни людоящеры хоть и являлись родственниками покойного, но не могли получить богатого наследства за неимением такового, а вот советов более опытного товарища лишались. Другим членам экипажа пожилой нелюдь тоже ничем не мешал. А посторонним просто неоткуда было взяться на летучем корабле, уже вторые стуки подярд не опускающимся на землю и осуществляющем воздушное охранение войсковой колонны.