В три утра я проснулась от поцелуя в живот. Похоже, Виктор не собирался засыпать, а я… Я тоже возбудилась, откровенно говоря. Мы напоминали подростков, которые только что впервые занимались любовью и не могли думать ни о чем другом.
— И что, по-твоему, ты делаешь? — кокетливо прошептала я.
— Неужели ты думала, что я так просто оставлю тебя в покое?
Как выяснилось, сексом действительно можно заниматься стоя, на кухонном столе, а Виктор вполне был способен довести меня чуть не до смерти, доставляя небывалое удовольствие, не теряя при этом поразительного самообладания.
Обессиленно рухнув спиной на высокую кухонную столешницу, я почувствовала себя распутной, развратной, дрянной женщиной. Но самобичевание длилось недолго. Виктор схватил меня за лодыжки и стащил вниз, так что я упала прямо на него. Растянувшись на полу, мы целовались как ненормальные, катаясь по скользкой плитке и умирая от смеха. У двери мы наткнулись на мою сумку и, покопавшись в ней, отыскали одну-единственную сигарету, которую молча выкурили на двоих. Когда мы докурили, он посмотрел мне в лицо и сказал:
— Полагаю, что ты разделяешь мои сожаления, поскольку это станет проблемой уже сегодня.
Довольно двусмысленное замечание, не так ли?
Я открыла один глаз и поморгала. Комнату заливал яркий белый свет, сочившийся сквозь шторы на окнах. Я пошевелилась на сбившейся постели и замерла, пытаясь оценить свое физическое состояние. Во-первых, я была обнажена. А во-вторых, между бедер я ощутила томительный трепет, весьма напоминавший желание. Без сомнения, Виктор разбудил зверя. И еще у меня ныло все тело, что ничуть не удивляло. Сказывалось отсутствие тренировки: я не привыкла к любовным марафонам. И Виктор, говоря откровенно, был очень хорошо оснащен. Чертов мерзавец.
Я задумалась о другом. Например, о том, что, невзирая ни на что, я смогла поспать пару часов. Это было удивительно. Услышав, как мой муж развлекался с другой женщиной в постели, я осмелилась признать правду о нас с Виктором, которую до тех пор тщательно скрывала даже от себя самой. Я трижды занималась с Виктором любовью — больше, чем с собственным мужем с начала года, а ведь уже шел июнь. И после всего этого я взяла и безмятежно заснула, а проснувшись, не испытывала никакого смущения, волнения, грусти или чувства вины. И в довершение всего руки Виктора крепко обнимали меня за талию, и волосы на затылке слегка шевелились от его дыхания, мерного и спокойного. Неужели он все еще спал? Может, вчера вечером я приняла какой-то наркотик и он до сих пор действовал?