– Асенкова! Асенкова!
Варя смотрела на него и думала, что, конечно, это самая счастливая минута ее жизни. А она-то была уверена, что ничего не могло быть лучше той минуты, когда они смотрели друг другу в глаза там, за кулисами… Но нынешний вечер – это чудо, это что-то невероятное! Ах, какое счастье, что его не коснулись гнусности, которые болтала глупая Раиска! Ах, если бы никто, никто и никогда не смел пачкать его имя! Наверное, когда Варя будет умирать, это будет ее последним желанием.
И она вдруг остро пожалела, что нельзя умереть сейчас, сию минуту – умереть счастливой.
Может быть, она чувствовала, что это последний миг счастья, отпущенный ей в жизни…
* * *
В тот день Варя была одна дома. Матушка и сестры с отчимом куда-то отлучились, она учила роль. Вдруг стук раздался у дверей… Она пошла отворять (после пакостной истории с Раиской завести новую горничную никак не удосуживались). Вошел какой-то человек в сибирке – чернобородый, черноглазый, черноволосый с проседью. Не то купчик, не то приказчик.
– Что вам угодно? – спросила Варя.
Незнакомец перекрестился.
– Извините великодушно, – проговорил он, оглядывая прихожую и пытаясь заглянуть в зал. – Ведь здесь кватера ахтерки госпожи Асенковой?
– Ну да, здесь, – кивнула Варя недоумевающе. – Да что надобно, я вас спрашиваю?
– Мы слышали, что госпожа Асенкова изволили скончаться, так я, то есть, гробный мастер… Все представлю в наилучшем виде…
Несколько мгновений Варя смотрела на него, не веря ушам, потом взвизгнула:
– Да вы с ума сошли! Подите вон немедля! Как вы смеете?! Я жива!
– Жива покуда, – ухмыльнулся незнакомец, придирчиво озирая ее, словно и впрямь снимал мерку для гроба. – Да надолго ли? – И вышел.
Варя даже дверь не тотчас смогла запереть – так дрожали руки.
Об этом случае она никому и ничего не сказала и сама постаралась забыть о нем.
Да разве можно было забыть о таком?!
А незнакомец, выйдя от Вари, скоро был в некоем известном нам доме, где сообщил своей хозяйке о результатах визита к Асенковой.
– Ну и ладно, – кивнула та. – Обещала доктору предупредить ее – и предупредила. Теперь надо ждать.
– Недолго ждать-то придется, – сообщил Сергей, который толк в смертях знал, а потому глаз у него был наметанный.
Наталья Васильевна трепетно вздохнула, предвкушая удачу.
* * *
Прошло несколько дней, и фортуна, ревнивая, завистливая, как все женщины, повернулась к Варе спиной. «Литературные прибавления» ежедневно уверяли зрителей, что молоденькая выпускница Театрального училища Гринева будет гораздо лучше смотреться в «Параше-сибирячке», чем двадцатитрехлетняя Асенкова, которая для роли шестнадцатилетней девушки старовата.