Можно было целый день бродить по многочисленным городским рынкам, присаживаясь покушать и встречаясь там с родственниками и друзьями. Так делали многие: гуляли туда-сюда по рядам, вдоль которых выстроились в ряд осыпающиеся горы фруктов или были развешаны пестрые одежды. Можно было перекинутся парой слов с индианкой, сидящей на корточках позади своей овощной продукции, или забавляться диким видом индейца — отоми, спустившегося с гор, чтобы продать несколько шкур. Или можно было с завистью глядеть на почтекатля, торговца, только что вернувшегося из овеянных небылицами юго-западных районов, на его перья попугаев, его драгоценности из полупрозрачного нефрита и его внешний вид, говорящий о богатстве.
Бесстрастные стражи рынка, тианкиспан тлайакаке, ходили взад и вперед по торговой площади, молчаливо наблюдая за толпой и торговцами. Если возникал какой-нибудь спор, например, покупатель заявлял, что его надули, или кто-то увидел разложенные для продажи товары, которые у него были украдены, то мгновенно всех, кого это касалось, отводили в суд, который непрерывно заседал на одном конце рынка, и трое судей постоянно вставали то на одну, то на другую сторону и выносили свой вердикт прямо на месте. Если на обидчика налагался штраф, то он посылал за своими домочадцами, и можно было увидеть, как они идут, задыхаясь под тяжестью куачтли, рулонов ткани, которую тут использовали в качестве денег. И все возвращалось на круги своя: удовлетворенная толпа опять начинала свое муравьиное движение между крытыми галереями, которыми была расчерчена площадь, у подножия высокой пирамиды храма Тлателолько.
Город был разделен на четыре района, называемых Куэпопан (Место, Где Цветут Цветы), Мойотлан (Место Москитов), Ацакоалько (Место Цапель) и Теопан (Место Богов) — в квартале Теопан находился храмовый комплекс, главная точка города. В каждом из четырех основных кварталов города располагалось несколько кальпулли (буквально «группы домов»), эти кварталы управлялись военачальниками, очень важными персонами, назначаемыми центральной властью и обычно являющимися родственниками самого императора. Поддержание состояния улиц находилось в ведении местных властей каждого квартала под общим руководством уэй кальпишки, имперского чиновника, который издавал распоряжения наподобие префекта. Каждый день на уборку общественных магистралей выходила тысяча человек, которые подметали и мыли их с таким тщанием, что, можно было ходить, беспокоясь о чистоте своих ног не больше, чем о чистоте рук. Мусор сваливали на краю города на заболоченных пустошах или закапывали во внутренних двориках.