Ели молча. Йоса, склонив голову, ждал, пока Гильберт отложит в сторону нож и вилку. Потом молодой человек смиренно поблагодарил за помощь, участие и ночлег. Гильберт придал ему мужества. И доверия к себе. Он бесконечно обязан Гильберту, в этой жизни он, увы, никак не сможет отплатить ему добром, поэтому пусть Гильберт обратится к его родителям, они будут рады вознаградить его лучшим товаром из своего чайного магазина. Он обеими руками передал Гильберту записку с адресом, низко поклонился и сообщил, что сегодня поедет искать лучшее место для самоубийства.
Гильберт недоверчиво поднял брови, и Йоса тут же сдался. Малейший знак сомнения со стороны Гильберта, и Йоса помрачнел. Прямой, как палка, руки на коленях, голова опущена; Йоса объяснил, что у него есть книга, где перечислены все возможные места для сведения счетов с жизнью, одни лучше, другие хуже. Йоса свой выбор сделал и отыскал место высшей категории. Гильберт состроил бесстрастное выражение лица.
Хорошо, сказал он. Он тоже едет.
Отправились на вокзал. Йоса нес свою сумку с заветным путеводителем по самоубийствам, Гильберт захватил свой кожаный портфель с путевыми записками Басё. Он успел прочитать пока немного, но его вдохновило уже самое начало. Монашеская аскеза, смирение, медитация, сила духа. Гильберт предпринимал теперь собственный проект — проект предотвращения самоубийства и одновременно создания дистанции, отчуждения. Расстояния между ним и обществом, между ним и социальными условностями, между ним и нелепым принуждением вездесущего турбокапитализма. Путешествие пилигрима — максимально далекое, в поисках автономии и независимости, не имеющей ничего общего с пресловутой свободой, которую респектабельные бюргеры обеспечивают себе с помощью денег. Гильберт сам небогат, но на спонтанное путешествие на другой конец света ему средств хватило. Путешествие, которое, как выясняется, далеко еще не решает всех его проблем. Странствие, в которое даже его жена не поверила.
Взяли билеты на Такасимадайру. Йоса купил билеты на двоих, провел Гильберта через подземные лабиринты, эскалаторы и коридоры с кафельными стенами и раздобыл два сидячих места в поезде. Ехать далеко, объяснил он, почти до конечной. Он взял сумку на колени, вынул книгу и с головой ушел в чтение, не говоря больше ни слова. Гильберт хотел поступить так же, но не мог сосредоточиться. Он прикрыл глаза и прислушался к стуку колес, к шуршанию дверей. Спустя некоторое время Йоса напугал его, потрогав за плечо. Выходим, приехали. Йоса протянул ему книгу, которая, видимо, выскользнула у Гильберта из рук. Мацусима, напомнил японец. Ах да, Мацусима! И козлиная бородка благоговейно задрожала.