Его сердце бешено колотилось, тело почти болезненно пульсировало. Он целовал ее с неумолимой потребностью, которая, казалось, была безграничной и никогда не ослабнет. Обхватив ее ягодицы, он положил ее на край кровати. Ее кожа была влажной, в глазах застыло желание.
Взглянув на нее, Лео раздвинул ее бедра до неприличия широко и стал ласкать ее языком без своей обычной утонченной нежности, его желание было слишком сильным. Помогая ей достигнуть оргазма, подстрекаемый ее горловыми стонами, он вошел в нее быстро и жестко, стремясь к собственному наивысшему наслаждению.
И наконец, вслед за стремительной развязкой, в ее объятиях, чувствуя ее дыхание, ласкавшее его влажную кожу, на него опустилось вожделенное спокойствие и примирение, которых он так жаждал все прошлые сорок восемь часов. И вместе с этим пришла решимость сохранить то единственное хорошее, что вошло в его жизнь, чего бы это ни стоило.
Лео вообще не спал. Неха то и дело засыпала в промежутках между его настойчивыми ласками, будто он снова и снова хотел убедиться, что она рядом, чтобы помочь ему прогнать демонов, рыскавших за ним этой ночью.
— Я беременна, — сказала Неха несколько часов спустя, когда рассвет еще не пробился сквозь чернильную и кромешную тьму.
Она лежала на животе, повернувшись лицом в другую сторону, и его тело почти полностью закрывало ее. Его рука в ее волосах замерла, его сердце в груди остановилось.
— Что ты сказала? — переспросил он, гадая, не послышалось ли это.
— Я сделала тест перед отъездом из Лондона. А потом еще пять. Все они были положительными.
Трясущимися руками он повернул ее лицом к себе, не проявляя ни малейшей нежности, которую она заслуживала. Тени под ее глазами теперь были еще более заметны. Но взгляд ее был настороженным, изучающим. И недоверчивым, как будто она не была уверена в его реакции.
Мог ли он винить ее, когда вел себя как животное? Боже, неужели она думает, что он сожалеет об этом, сожалеет о ней и об их совместных планах.
— Почему ты мне не сказала? — Вопрос вылетел из него, как пуля.
Но потом понял, что у нее просто не было возможности все рассказать.
Сначала он избегал ее, потом, когда она столкнулась с ним лицом к лицу, он высмеял ее беспокойство, а затем всю ночь пользовался ее телом. Неужели она пришла к нему в надежде поделиться новостями? Нуждаясь в нем, чтобы разделить неприкрытое счастье, звучавшее в ее голосе?
Вместо этого он едва не обидел ее. Какой же он негодяй.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он с легким удивлением.
— Хорошо. В основном хорошо. — На последней фразе она запнулась и пристально взглянула на него, в ее взгляде читался вопрос, которого он не понимал. — Ты все еще хочешь этого?