Париж
Депутат французского парламента Андре Дешамп проживал в пригороде Парижа или, как еще называют по-французски, «банльё» Севр, где каждое воскресенье посещал местную католическую церковь. В очередное воскресенье он, как обычно, вместе с женой и четырьмя детьми отправился на утреннюю мессу и терпеливо слушал речь местного священника. Последний уже в который раз предупреждал о нарастающем тлетворном влиянии современной цивилизации и грехах, которые опутали Париж. Дешамп, стоящий в передних рядах, обошел взглядом прихожан, и в который раз его взгляд остановился на служанке семьи Аршамбо — стройной и с большим бюстом африканке из Сенегала по имени Фату. Вне церкви она подчеркивала свой бюст, но здесь была в более скромной одежде рядом с детьми четы Аршамбо.
Андре Дешамп перевел взгляд на свою беременную супругу — они ожидали пятого ребенка, и, наверно, это не предел, думал Дешамп, вспоминая статьи о падении рождаемости во Франции. Его священный долг, как правоверного католика и француза, поддержать страну и веру большим количеством детей. Как раз об этом заговорил священник и, вновь подцепивший взглядом большие груди Фату, Дешамп прошептал про себя: «Изойди, дьявол, — оставь меня в покое!!!». Он посмотрел на алтарь и решил больше никуда не поворачивать голову до конца служения.
Когда служение закончилось, священник подошел к Дешампу и заговорил:
— Мсье, я вам хочу выразить признательность за ваше отстаивание интересов веры во французском парламенте. Я читал про ваше недавнее выступление в газете…
— После принятие закона о разделе церкви — боюсь, помочь церкви я могу только словами.
В начале века французский парламент принял ряд законов об отделении церкви от государства, а в начале 1907 года запретил религиозные символы в школах.
— «В начале было слово», — процитировал священник. — Слово — это важное оружие и нельзя сдаваться. Впереди борьба за души простых французов, опьяненных прогрессом и вседозволенностью. Париж — его надо вычистить!
Дешамп и священник одновременно посмотрели в сторону столицы.
— Борьба должна продолжаться там, в центре, — говорил священник. — На местах у нас есть влияние, но из Парижа расползаются щупальца спрута. Там и только там надо ударить в сердце дьявола.
— Вы знаете, я даже неохотно еду в город, — вздохнул Дешамп. — После заседаний парламента я спешу обратно сюда, на окраину. Но вы правы — вот и сегодня я должен поехать по важному делу в город.
— Я вас благословляю. Смотрю на ваше лицо — это честь Франции! Идите с богом!
Через несколько часов Дешамп был в городе света и разговаривал со своим другом, советником министра юстиции Лорен Домеником. Несмотря на то, что его приятель работал в настоящее время на оппозиционную партию, Дешамп относился к его службе чиновника с пониманием. Время от времени они встречались для обсуждения различных вопросов. В этот раз местом встречи Лорен Доменик предложил кабаре «du Néant» — синтез танцев и готики, где посетители сидели за столами, напоминающими гробы. К столикам посетителей вел официант, одетый как монах. Андре Дешамп выразил неудовольствие своему приятелю выбором места и назвал весь этот антураж издевательством над церковью. Однако Лорен не был удивлен реакцией хорошо знакомого приятеля. Он призвал к терпению и предложил поговорить о насущных проблемах.