— Я был у родственников в Бордо и пробовал вино… Бесподобно!
— Вы родом оттуда? — спросил Жан дю Тей.
— Да, а вы?
— Я — парижанин. Правда, мои корни с материнской стороны с запада — из Нанта.
— Нант. Кстати, об этом городе и пойдет речь…
— Догадываюсь!
Роджер еще несколько минут терпеливо ждал, пока французы обменивались мнениями по поводу Нанта, ну и, наконец, дождался, когда собеседники заговорили о Лемере.
— Лемер, которого все мы знаем в той или иной степени, попал под наблюдение моих людей, — сообщил Аршамбо. — Я решил, что я не буду его арестовывать.
Сказав это, инспектор несколько победным взглядом посмотрел на своих собеседников.
— Лемер, который, возможно, причастен к убийству человека и вообще вовлечен в более темные дела, разгуливает на свободе? — удивленно спросил Роджер.
— Именно потому, дорогой дипломат.
— Я думаю, что это верное решение, — спокойно отметил журналист. — Господин инспектор ищет рыбу покрупнее.
— О, да! — утвердительно сказал Аршамбо.
— Мне очень хотелось бы, чтобы вы поделились информацией, — сказал Роджер. — Здесь все же речь идет о возможной связи с убийством в Лондоне.
— Я думаю, что я нащупал что-то более серьезное, чем убийство. Здесь речь идет о каких-то изобретениях или технологиях, которые представляют интерес для криминальных кругов… или, как наш британский дипломат предполагал, для иностранной разведки, например, немецкой. Но, пользуясь случаем, раз мы здесь говорим в присутствии журналиста, который знал Лемера, я хотел бы узнать информацию, которой располагает Жан.
— Лемера я знаю, и об этом говорил Роджеру. Встретил я его у бизнесмена и филантропа Эмиля Рума.
— Личность Эмиля Рума вызывает интерес, — отметил Роджер. — Мне тоже посчастливилось его встретить.
— Где? — спросил Аршамбо.
— Я был на любопытном собрании. Закрытом, с участием предпринимателей.
— Совсем секретном? Это как-то связано с британскими интересами?
— Нет. Я могу вам сообщить. Речь идет о продаже Эйфелевой башни.
Тут французские собеседники изумились.
— Меня туда пригласил очень близкий знакомый, который хотел привлечь рад британских предпринимателей в качестве потенциальных покупателей.
— Это очень интересно, в первую очередь, журналистам! — воскликнул Жан дю Тей. — С нетерпением жду более подробной информации.
— Кажется, я проговорился, — спокойно сказал Роджер. — Разговор шел о тайной коммерческой сделке.
— Для дипломата — это необычно, — отметил Аршамбо. — Мне, вообще-то, тоже интересно, хотя, думаю, что если власти решили продать башню, значит, это целесообразно.
— Насколько я знаю, господин Эйфель владеет правами на эксплуатацию башни до 1909 года, — сообщил журналист.