– С тебя «Наполеон», мамулька!
Револий Михайлович узнал меня и замахал рукой. Немного погодя я её крепко пожал.
– Здрасьте!
– С приездом! – расплылся в улыбке Суслов. В белых джинсах и рубашке, в светлых мокасинах того же молочного цвета, он выглядел весьма импозантно, смахивая на Марчелло Мастрояни.
– Знакомьтесь: Револий Михайлович, директор института и генерал от кибернетики, – представил я его. – А это моя мама, Лидия Васильевна. Мой папа, Пётр Семёнович, и сестричка Настя.
– Очень приятно, – сказал генерал, целуя мамульке руку и подпуская в голос бархатистые нотки. «Лидия Васильевна» улыбнулась с видом кинозвезды, уставшей от поклонников, а «Пётр Семёнович», задувая огоньки ревности, натужно пошутил:
– Ну по Мишкиной табели о рангах я и до майора не дотягиваю!
– На новом месте службы, товарищ майор, – рассмеялся Револий Михайлович, – вы скоро обмоете звёздочки полковника! Это я вам обещаю. Ну, садимся!
– Да нам аж до Миусской, до «Менделеевки»… – засмущалась наша абитуриентка, уже не комсомолка и не спортсменка, но точно – красавица.
– Да хоть до самого Миуса! – хихикнул Суслов, отпирая багажник. – Давайте сюда…
Уложив ручную кладь, все расселись – моя семейка устроилась на заднем сиденье, а я занял место рядом с водителем. «Волга» тронулась и покатила, бампером словно раздвигая Москву. Одолев Бородинский мост, Револий Михайлович выехал на Садовое кольцо.
– Лидия Васильевна, – душевно заговорил он, поглядывая на маму в зеркальце, – можете начинать гордиться сыном – он далеко пойдёт!
– Да я уже горжусь! – засмеялась довольная родительница, трепля мои волосы.
– И я! – воскликнула Настя.
– Пап, хоть ты их не слушай! – усовестил я родню.
– Уже и погордиться нельзя! – хохотнул отец.
Под смех да весёлый трёп мы и добрались до «Менделеевки» – пробок нынешняя Москва не знала.
– Приехали, Лидия Васильевна!
Московский химико-технологический выглядел необычно – главный корпус выступал из зелени парка белым полуцилиндрическим объёмом. Мама тяжко вздохнула:
– Я пока без чемодана, ага? Узнаю там всё…
– Давайте-ка я с вами пройду! – энергично сказал Суслов, покидая машину. – С Геной[62] я давно знаком, он тут ректором… Да вы не пугайтесь так, Лидия Васильевна! Никакого пошлого блата, Геннадий этого не выносит. Сдавать будете как все! Пойдёмте, пойдёмте…
Галантно отворив дверцу для дамы, Револий Михайлович увёл её к будущей альма матер. Папа беспокойно заёрзал, и я дал ему подсказку:
– Мамин чемодан остался…
– Точно! – обрадовался отец, быстренько вылезая наружу.
Я переглянулся с Настей.
– Пошли? Чего тут сидеть?