Он встал, умылся, позавтракал, взял приготовленную с вечера спортивную сумку с вещами и вышел. Это было ранним утром, а уже около полудня, после душной парилки рейсового автобуса, Алексей приехал в райцентр — пустой и запылённый, но хоть как-то продуваемый свежим ветерком посёлок. На щербатой стене автостанции ещё с советских времён висело одно и то же расписание. Автобус, идущий в сторону Мохова, выезжал из райцентра в полдень.
Алексей купил билет и сел в разбитый пазик на своё любимое место — рядом с водителем. Оттуда лучше всего просматривались размытые от марева поля и то появлявшийся на горизонте, то исчезающий за холмами лес.
Алексей попросил водителя, угрюмого и лохматого цыгана, остановить у поворота на Мохово. Ездил он к деду не очень часто, но и не то чтобы забыл о нём совсем. Во всяком случае, с дедом ему было интересно.
Маршрут был не из популярных — кроме Алексея в автобусе сидели семь или восемь бабушек, чем-то торговавших на районном рынке. Последние из них сошли в Осиновке. «Среди бескрайних полей», — вспомнил Мохов слова известной песни.
Минут через сорок пути автобус съехал на обочину, подняв огромный клуб пыли. Обернувшись к Алексею, водитель молча кивнул в сторону двери. Мохов поблагодарил его ответным кивком. Едва он вылез, дверь закрылась и автобус скрылся в пыли.
От поворота, где пассажиров три раза в день высаживал или на обратном пути подбирал пазик, до деревни, куда вела грунтовая дорога, было около шести километров. В осеннюю распутицу старая колея, по которой в эту пору никто не ездил, становилась совершенно непроходимой. Однажды Мохов попробовал по ней пробраться, после чего зарёкся приезжать осенью. Вязкая глина налипала на сапоги (благо что Алексей догадался взять с собой сапоги), образовывая неподъёмные комья, перетаскивать которые за собой с каждым шагом становилось труднее. До Мохова он добрался тогда затемно.
Зимой же попытка попасть в деревню равнялась самоубийству. Мало того, что продраться сквозь полуметровые сугробы невозможно, так ещё существовала опасность заблудиться, так как даже слабая метель дорогу полностью заметала, превращая всю округу в сплошное белое поле.
Алексей любил приезжать в Мохово летом. Летняя полевая дорога становилась путём в иные измерения. «Это не просто мир, отличный от городского, это другой мир. Мысли здесь делаются тоньше и глубже, они появляются и текут не так. В таком густом запахе медоносных трав иначе и не может быть», — думал Алексей.
Идти было легко, разве что спортивная сумка слегка оттягивала правое плечо. Мохова поражала чистота огромного глубокого неба. «Как новое», — подумал он. Речка и лес вдалеке, луга и поля, уходящие к горизонту — Мохов никогда не обращал внимания, вернее, не думал о том, какие всё это имеет размеры, как вся эта бесконечная земля, окружающая всего лишь одну деревню, согласуется с небольшим светло-зелёным пятнышком на карте области.