Алексей навещал родителей два-три раза в неделю, но затем свободная студенческая жизнь затянула его. Выпивал он наравне со всеми, особо алкоголем не увлекался, но, вот, у родителей стал появляться реже.
В то время он встречался со студенткой из «кулька» — института культуры. Рыжая, почти огненная Анжела была девушкой довольно ветреной, претендентов на её прелести хватало с избытком, поэтому то, что Мохова она в конце концов бросила, было вполне естественным. На её предложение «остаться друзьями» Алексей отреагировал адекватно — повернулся и ушёл.
По опыту своих друзей, уже попадавших в подобные ситуации, Алексей знал, что лучше всего сейчас напиться. Этот пожар в сердце можно было залить только водкой. И случай, бог-изобретатель, не замедлил явиться. Эдик, сосед по комнате, волосатый дагестанец со сломанным носом, позвал его с собой на день рождения «красывий маладой дэвущка», так как его просили прийти с другом.
День рождения отмечали в общежитии швейной фабрики. Общежитие было семейным, поэтому документы на входе никто не спрашивал, да там и вахтёрши не было. Именинница Алёна, девушка Эдика, была крупной женщиной лет тридцати пяти, полноватой, с выдающейся грудью. Алексею предназначалась её подруга Света, девушка не совсем «красывий», но действительно «маладой» — лет на десять моложе хозяйки. Поначалу всё складывалось хорошо — выпивали, веселились, пытались танцевать в маленькой комнатке, половину которой занимал стол. Алексей хотел поделиться своей бедой, хотя бы с тем же Эдиком, но жаловаться, что тебя бросила девушка, и при этом сидеть за столом с другой было как-то не по-мужски.
А потом Эдик напился и стал ревновать Алёну ко всему, что движется. Алёна тоже за словом в карман не лезла. Разгорелся скандал, и Света увела Алексея в свою комнату. Там они ещё выпили и легли в постель.
Разгорячённый Эдик разбил Алёне нос и ретировался после того, как хозяйка, вся в крови и слезах, пригрозила вызвать милицию. Несостоявшийся жених так испугался, что не вернулся в свою общагу, а поехал на другой конец города к товарищам по диаспоре в надежде пожить там некоторое время — мало ли что.
Света, далеко не красавица, решила не выпускать из рук привалившее счастье. Она взяла в поликлинике больничный и занималась только Алексеем: кувыркалась с ним в кровати, готовила ему разнообразные блюда, бегала за водкой и сигаретами.
А Алексей не мог забыть Анжелу. Во время секса со Светланой он закрывал глаза и представлял тело своей рыжей бывшей. Но открывать глаза всё же приходилось, и поэтому он пил, причём много и методично. Свету же это устраивало — лишь бы не уходил.