– Ты же знаешь, что есть два варианта Ала качуу, – вдруг он произнес.
– Нет, я знаю только один! – сразу заметно охладел мой пыл.
– Ну как же. Первый вариант – секс после свадьбы. Второй – до. Я же еще должен показать простыню, – вскинул бровью.
– Я тебя разочарую. Я уже не девственница. Тебе нечем будет хвалиться! – посмотрела на него с вызовом. – И потом, что-то я не слышала о сексе до свадьбы!
– Я приглашу имама[6], он все сделает. И нам можно будет, – смотрел на меня как голодный волк.
Деньги решают многое? Даже это?
Так и подмывало задать ему этот вопрос, но слова тетки эхом отражались в голове, не позволяя говорить лишнего.
– А зачем его приглашать, можно и так заняться сексом. Потом же можно просто сказать, что имам уже приходил и «оформил» нашу свадьбу перед Всевышним, – смотрела пристально в глаза, понимая, что хожу по лезвию.
В глазах Рустама была такое противоречие, которое я никак не ожидала увидеть. Он еще и думает, размышляет над моим предложением. Истинный мусульманин уже бы поставил нерадивую женщину на место, пригласил имама и «оформил» обряд. А потом уже брал бы, как душа пожелает, все, что, по его мнению, принадлежит ему. Делал бы все, что взбредет в его голову. И фантазия у него, скорее всего, очень бурная.
Но он думал… Думал над моим шутливым предложением.
– Раз ты так хочешь, – захватив в объятия, начал целовать.
От неожиданности сначала напряглась, как натянутая струна, а потом размякла… Принимая его умопомрачительные ласки, затаила дыхание. Поцелуй, такой противоречивый и необычный, уносил землю из-под ног. Он в то же время очень нежный, но и грубый. Две совершенно разные стороны одной медали, Инь и Янь. Всё сочеталось в нем. Плохое и хорошее. Хотелось бы, чтобы хорошего было все же больше…
Взяв меня на руки, положил на кровать, возвышаясь надо мной могучей горой мышц. Слышала я такое «поверье», что у больших шкафов маленькие ключики… Интересно, так ли это или все выдумки. Глядя пуговицу джинсов, гипнотизировала и ждала, когда же он освободит своего «дракона». Ждала не сколько, чтобы утолить свое любопытство касательно размера, но и ради эстетической цели. Разве есть что-то прекраснее для женщины, чем видеть достоинство чертовски красивого мужчины, вздымающееся над ней, сигнализирующее о том, что желает он именно ее. Ту самую, которая сама сходит по нему с ума.