Анестезия (Калыбекова) - страница 37

Николай смотрел на мужчину, который выглядел крайне довольным собой. Он вызывал омерзение тем, что бахвалится своей работой. Да, мужчина спас его дочь, и Коля безмерно благодарен. Но еще не факт, что у дочери не будут последствия после ИХ лечения. Его коллега сделал серьезную ошибку, за которую скорее всего никак не поплатиться. А он вместо того, чтобы извиняться, задирает нос и делает замечания, что Коля наконец «нашелся».

– Я хочу увидеть дочь, – решил Николай не устраивать с ним «дебатов».

– Да, хорошо. Вы можете ее увидеть, – произнес и повернулся к медсестре. – Дина, дай халат, бахилы и маску господину Еременко. А я его провожу в палату дочери.

Уже ставший «традицией» ритуал надевания медицинских принадлежностей, Николай выполнил на автомате за 10 секунд, словно солдат, как по команде, выполняющий обязанности службы. Врач смотрел на него с удивлением, а потом без лишних слов повел к лифту, указывая в его сторону рукой.

– Палата на пятом этаже, – произнес, нажав кнопку.

Он смотрел на Николай с каким-то налетом сочувствия, хотя поначалу, казалось, давно лишился эмпатии.

Выйдя из лифта, Коля сразу же увидел огромный коридор, стены которого были сплошь утыканы стеклянными дверями палат. В каждой лежал ребенок… Его сердце защемило.

– Доченька, – непроизвольно выдохнул.

– Она в седьмой палате. Идемте.

Открыв дверь, доктор запустил Николая внутрь. У мужчины остановилось дыхание. Катюша лежала, все «замотанная» в какие-то проводочки. На крошечной ручке катетер, к которому была подсоединена капельница. На ее личике маска от искусственной вентиляции легких. Он поджал губы, но они не слушались, непроизвольно вибрируя. Хотелось заплакать, удариться головой о стену, выпрыгнуть в окно. Только Коля держался. Он должен. Просто обязан и точка!

Подойдя к ней, очень аккуратно коснулся крошечной теплой ручки.

– Девочка моя! – слезы навернулись на его глаза. – Маленькая моя! – стараясь сдержать эмоции, стоял как истукан.

– Вы можете с ней остаться. Только сейчас придет медсестра и нужно будет оформить бумаги. Завтра утром мы начнем очень аккуратно выводить ее из медикаментозной комы. И только завтра я смогу дать вам уже точные прогнозы насчет того, нанесен ли вред здоровью. В любом случае, будем надеется на лучшее. А вы, наверное, молитесь. Говорят, это успокаивает, – произнес и вышел из палаты.

Коля смотрел на Катю и ронял беззвучные слезы. Он чувствовал себя бессильным. От него ничего не зависело. Все решится завтра. Завтра он узнает, нанесен ли непоправимый вред здоровью его маленькой доченьки. От злости и бессилия хотелось выть. Но он сидел рядом, боясь пошевелиться. Как вдруг вибрация в телефоне вывела его из прострации.