– Клянись, – снова произнес предводитель хумансов, – что ты и члены твоего клана будете честными, храбрыми, дисциплинированными, бдительными гражданами Советского Союза, будете строго хранить все наши тайны и беспрекословно выполнять все наши законы и установления, а также приказы ваших командиров и начальников.
– Клянусь! – ни минуты не колеблясь, произнесла госпожа Тенал.
Дело было сделано – и клан светлых эйджел «Морской Бриз» окончательно влился в состав Советского Союза (слово «Империя» на широкой публике пока было решено не произносить).
– Отныне, товарищ Тенал, – торжественно произнес товарищ Сталин, – вы и ваши люди плоть от плоти и кровь от крови нашего великого советского народа, и защищать вас мы будем точно так же, как и прочих своих граждан. Никто не имеет права вас унижать, оскорблять и отбирать вашу личную собственность. Но у вас есть не только права, но и обязанности… впрочем, об этом позже. А сейчас я вас поздравляю с новым статусом и прошу занять свое место в зале.
Пожав госпоже-товарищу Тенал руку, товарищ Сталин отпустил ее в зал, где в первом ряде было оставлено два свободных места, а из-за кулис к советским вождям уже шла темная госпожа Амхайр. Вот это было настоящее потрясение: зал притих, затаив дыхание. За время, прошедшее с принесения первой (и самой настоящей) клятвы на борту «Полярного Лиса», над темной матроной поработали стилисты: теперь она была одета не в черный халат с красными вставками, а в обтягивающий темно-синий пилотский комбинезон без знаков различия. И каждый, даже самый невнимательный, наблюдатель мог отметить, насколько цивилизованные эйджел с «Полярного Лиса» по восприятию отличаются от своих диких сестер. Мороз по коже, да и только.
Далее госпожа Амхайр повторила все то, что уже проделала госпожа Тенал, только получалось у нее это несколько убедительней. Темные вообще убедительнее и основательнее светлых. Собственно, это мероприятие и затевалось по большой части ради этого момента: когда делегаты, дипломаты и журналисты воспринимали происходящее, психосканирующий комплект снимал все их реакции и отправлял на профориентационный комплект на даче в Кунцево. А это значит, что впереди – еще одна расчистка Авгиевых конюшен от тех людей, которые оказались несовместимы с рождающейся прямо в этот момент Галактической Советской Империей.
08 ноября 1941 года. Утро. Лондон. Бункер премьер-министра Англии.
Премьер-министр Уинстон Черчилль.
За месяц, прошедший с тех пор, как команду действующего премьера покинули Климент Эттли и Энтони Иден, положение Великобритании продолжало медленно, но неуклонно ухудшаться. Отношения с Советским Союзом упали на отметку «ни мира, ни войны». Заокеанские кузены, на словах декларировавшие сочувствие к бывшей Метрополии, в реальной политике отстранялись от нее все дальше. И это было понятно: когда Империя закончит разбираться с Великобританией, бывшая колония без особых хлопот сможет забрать все, что лежит на ее стороне стола, и, в первую очередь, Канаду, на которую янки облизываются уже сто лет кряду. Подыскивая замену дезертировавшему Энтони Идену, Черчилль обратился к хорошо забытому старому – то есть вызвал из США известного гитлеролюба виконта Галифакса и назначил на должность министра иностранных дел. Прошлые симпатии этого человека к германским нацистам уже потеряли актуальность, однако премьер-министр получал гарантию от сговора за его спиной с русскими большевиками и Империей.