Сейчас мне нужно найти Тайлера, который явно попал здесь в рай, и приглядывать за ним, чтобы он не спустил все свои деньги в этом месте.
— Ты уверен, что у тебя есть пульс и ты еще дышишь? — спрашивает Джулия, настойчиво следуя за мной.
— Почему ты спрашиваешь? — рычу я.
Она пренебрежительно машет рукой и показывает на сцену.
— Девушка была очень сексуальной.
— Ты эксперт по женской сексуальности? — спрашиваю я.
— Автор любовных романов, дорогой. Конечно, я — эксперт, — отвечает она, фактически подталкивая меня своим бедром, начиная смеяться, запрокинув голову назад. По-видимому, она выпила слишком много шотов. — Живой нормальной направленности мужчина не может себя так сдерживать, когда женщина под офигительную клубную музыку трахает шест. Это общеизвестный факт.
— Любая женщина? — спрашиваю я, выгибая брови. Даже несмотря на то, что эта женщина, хотя я сомневаюсь, испытывала когда-нибудь такое эротическое увлечение, о котором она так уверенно пишет в своих блестящих романах. — Докажи мне это. Почему ты не танцуешь?
— Что? — в мигающих огнях клуба, мне кажется, я заметил, что она немного побледнела. Отлично.
— Ты слышала, что я сказал, — я наклоняюсь и говорю ей на ушко. — Или ты боишься осуществить свою собственную теорию на практике?
— Есть кое-что во мне, я всегда все проверяю практикой, поэтому и хороша, — она вздергивает подбородок вверх и хлопает ладонью себя по груди. Должен признать, ее грудь довольно заметна. — Практика великая вещь. Иначе как бы я пришила голову свиньи к телу лягушки?
— Ты издеваешься, да? — как только я представляю свинью, чай со льдом Лонг-Айленд начинает журчать у меня в животе.
— Разве ты не хочешь выяснить? — она откидывает волосы назад и несется к сцене. Должен признаться, Джулия быстро сходится с людьми. Она машет одной из стриптизерш и что-то ей говорит.
Я широко улыбаюсь, потому что локоть Майка ударяет меня по ребрам в ту же секунду.
— Что ты сделал? — спрашивает он, совершенно не улыбаясь в ответ. Он опять хлопает меня по плечу. — Серьезно, чувак. Что она там делает?
— Увидишь, — говорю я ему самодовольно. Джулия Стивенс упадет в грязь лицом перед всей толпой, и это наконец остановит ее бесконечное щебетание и самодовольство. Ночь явно удалась.
Как только песня заканчивается, одна из стриптизерш берет микрофон.
— Давайте поаплодируем даме, оказавшейся у нас проездом, Джульетта Сайонара, — говорит она. Все наши женщины становятся просто дикими, начинают орать, что есть мочи. На сцену поднимается немного раскрасневшаяся Джулия, в фиолетовом топе с блестками, черной юбке и туфлях на высоких каблуках, она явно немного не в себе. Она останавливается напротив шеста, звучит медленная, знойная музыка, с пульсирующем бас-ритмом. Да, это будет еще более унизительно…