Отойдя на несколько шагов, я тяжело вздохнул и закрыл глаза. Через пару секунд я уже был на прежнем месте. Моего спутника не было видно. Туман заволок все обозримое пространство, и если он лежал где-то на земле, то его было крайне трудно обнаружить. Вдруг я услышал звуки, судя по всему, исходившие именно от него.
Харон прижался к дереву и плакал, обнимая свои колени. Его плотное тело вздрагивало грудой мышц, источая громкие всхлипы.
– Харон? Ты в порядке? Нам надо возвращаться, – я прикоснулся к его плечу.
– Мы убили того щенка, – не поднимая глаз, простонал он, – мы были детьми, не понимали, что творим! На его месте должен быть я. Мерзкая жестокая тварь, я не достоин жизни!
«Атака воспоминаний», – подумал я.
– Вставай, пойдем. Тот щенок уже давно воссоединился со своей матерью на небесах, а твоя тебя до сих пор ждёт. И мне почему-то кажется, она не переживет потерю второго сына.
– О, Боже! – поднял он заплаканное лицо.
– Пойдём, Харон, пойдём! Его здесь нет.
– Называй меня Миша, я не хочу больше быть Хароном.
– Не вопрос, – пообещал я, подав ему руку.
– Ты один? – осмотрелся он, поднимаясь. – Без девушки?
– Она не смогла меня увидеть. Теперь ей под силу увидеть лишь мертвых, но не живых.
Миша нахмурился.
– Почему?
– Хотел бы я знать! Давай руку.
Он вручил мне плотную ладонь, и я закрыл глаза. Мгновение и мы у машины. Асфальт блестел в свете луны, а туман заметно поредел. Я снова оставлял её одну. Я опять был бессилен что-либо предпринять. Понимая, навряд ли теперь вернусь сюда, я даже начал тосковать по перевалу.
«Как же мучительно больно бездействовать».
Но на этот раз, я, в самом деле, ничего не мог сделать больше того, что уже предпринял.
Мы ехали домой молча. Перед моими глазами стояла измученная Женя. Колючий ком то подбирался к горлу, выдавливая из глаз слезы, то опускался в живот, скручивая его.
– Ты как? – поинтересовался Толик.
– Нормально, – сухо ответил я.
На полдороги я вытащил из кармана кольцо и протянул ему.
– Оставь пока у себя, вдруг она явится ночью, – тихо произнес он.
Ко всем переживаниям в придачу мне теперь зародились странные неприятные чувства, словно Галя жива, скрывается от Толи, а я их посредник. Я снова был тем, кем совсем не хотел становиться.
На следующий день позвонила Таня. Близились выходные, и она захотела устроить кинотеатр под открытым небом.
– Ты можешь позвать своего друга Толю, – предложила она.
– Да, хорошо, я позову.
– Можешь даже позвать с девушкой, если она у него имеется.
– Это долгая история, сейчас он одинок.
– А что случилось? – вдруг оживилась Таня. – Они расстались?