– Можно и так сказать.
Повисла пауза.
– Антон, я, разумеется, тебе не смогу заменить лучшего друга, но мне кажется я имею право на более развёрнутые ответы, – воспротивилась Таня.
– Галя, девушка Толи, умерла. Она погибла в той аварии, что посадила меня в инвалидное кресло. Ко всему прочему, я был за рулём.
Таня на время замолчала.
– Мне очень жаль, – наконец, раздалось в трубке. – Ты, наверное, винишь себя?
– Я винил. Но сейчас мне лучше дается понимание неизбежного.
– Вас было трое? – последовал неожиданный вопрос.
«Что я должен отвечать? Если трое, то почему? А если четверо то, что случилось с той, кого я совсем недавно называл своей девушкой? Это всё было так сложно, но врать я просто устал».
– Нас было четверо, Таня.
Она не сразу, но спросила.
– И кем был четвертый пассажир в машине?
– Это была моя девушка. Она сейчас в коме.
Таня снова молчала. Я где-то пожалел, что начал разговор о своем прошлом, но если я планировал связать с ней свою жизнь, то он когда-нибудь должен был состояться.
– Ты скучаешь по ней? – вдруг послышалось в ответ.
– Как по своей девушке нет, но как по человеку, попавшему в беду, несомненно.
Мы быстро попрощались, оставив между слов «целую» и «до встречи» некоторую прохладу. Вскоре позвонил Толик, и я пригласил его на просмотр фильма к Тане. Тот охотно согласился, желая взглянуть на девушку, которая уже давно жила в моем сердце.
– Как ты? Пришел в себя от новостей о Стасе? – спросил я уже в машине.
– Да, бро, я решил оставить о нем свои мысли. Не думаю, что Стас получил по заслугам, но кто я такой, чтоб об этом судить.
Мне было нечего добавить, и я зажмурился рыжему солнцу, вспомнив, что забыл дома свои солнечные очки. Мы припарковались у Таниных ворот, и Толик помог мне сесть в кресло. Нас приветливо встретила её мама и провела на лужайку с бассейном.
– Хм, здесь так мило, – послышалось от Толика.
– Таня, это мой друг Толик. Толик, это Таня.
– Очень приятно, – расплывшись в улыбке, ответила Таня.
А Толик с чего-то поцеловал ей руку.
– Ты поможешь мне выбрать фильм? – спросила Таня.
Я согласился и направился за ней к низкой веранде.
– Толик, он такой… необычный! – удивленно произнесла она, оборачиваясь назад.
– Хм, необычный? Ну да, это практически его словесный портрет.
Таня рассмеялась.
– Ты совсем не ревнуешь?
– К кому? К Толику? Безусловно, ревную. Но у меня нет никаких шансов против него, поэтому любое сопротивление бесполезно.
Она снова хохотала.
– Ты раньше был ревнивцем, я помню.
– Я раньше был балбесом.
На этот раз мы рассмеялись вместе. Вдруг я ощутил нежное касание её руки и пряный запах волос. Таня, словно летняя гроза, подкралась и молниеносно поцеловала меня. Я не ожидал, и от этого по всему телу пробежали мурашки. Как много чувств давало одно её прикосновение, словно я, наконец, нашёл в своей биолаборатории нужный реактив активатор счастья. Теперь я не имел сил оторвать от неё глаз, она же принялась с деловым видом копаться в дисках с фильмами.