Вдруг я услышал звенящие маленькие колокольчики. Их совершенно точно не могло быть в лесу, и я испуганно еще раз доказал себе это, несколько раз обернувшись вокруг. Нет, не в лесу, но в глубинах моей памяти. И глядя на черную воду, я уже не только слышал их, но и видел.
Они слегка колышутся над головой, потому что кто-то оперся о мою кроватку. Размытое черно-белое лицо склонилось, и я уже мог отчетливо различить своего пьяного деда. Он принялся говорить со мной, но на тот момент я совсем не понимал смысла слов. Наблюдая за его гримасами, я вдруг увидел, как на правом дедушкином плече что-то скользнуло. Серый дымчатый силуэт мастерски обогнул шею и странно свесился вниз. Странный питомец был немного похож на нашего кота Кузю, только сильно размытый и более зловещий. Кузю я успел хорошо изучить, ведь он бывал у меня часто. В свете торшера его глаза поблескивали хищным холодом, и он трогал мое лицо лапой в попытке поймать моргающий глаз. Он мог долго сидеть на груди, а когда мне становилось тяжело дышать, я начинал плакать, вызывая помощь. Этот хитрец ловко исчезал во тьме комнат, лишь только заслышав мамины шаги. В отличие от Кузи дедушкин непоседливый спутник находился в постоянном движении. Он исчезал и появлялся снова, то прятался за своим хозяином, то стремительно приближался ко мне, увеличивая горящие глаза-щели. Вдруг быстрым движением он окутал кисть деда и принялся тянуть его полную рюмку ко мне. Первые секунды дед сопротивлялся, словно не доверял сам себе, но вскоре оставил борьбу. Резкий запах ударил мне в нос, и я расплакался.
В комнату, подобно порыву ветра, ворвалась мама. Она кричала, и в ее тревожном тоне я разобрал уже знакомое моему уху «Антоша». Дед отстранился, сделав несколько шагов к стене, и что-то виновато ответил.
Каким непостижимым образом я это вспомнил? Сколько мне было тогда? Как знать, может, именно в тот день я ощутил первую жажду. Как странно связан мозг сетью нейронов. И как много мы способны вспомнить однажды.
Резкие всплески вырвали меня из черно-белого кино воспоминаний. Алексей сунул руку в размякший пень, и она ушла почти по локоть. Уже в следующее мгновение пред моим носом блеснул серебряный браслет.
– Спасибо, – сухо произнес я.
Теперь я знал, что в пне нет змеи или лягушки, благодаря Алексея еще и за эти знания. В моих ладонях появилась слегка красноватая жидкость. Гнилой пень ли окрасил ее, но я снова подумал про кровь. Надо пить. Я сделал короткий глоток, а вскоре уже не мог остановиться.
Напившись, я постарался встать. Поясницу свело болью, и я снова согнулся к земле.