— Папа?
Я одарил её смелой улыбкой:
— Доброе утро.
На её лице было странное выражение.
— Как я очутилась в кровати? — спросила она минуту спустя.
Я пожал плечами:
— Я вчера несколько перебрал, поэтому помню плохо. Возможно, я тебя уложил.
— Общая комната, — пробормотала она. — Я думала, ты потерял контроль. — В её голове мелькнуло неприятное воспоминание, и она содрогнулась. — Не знаю, что было потом.
Посмотрев ей прямо в лицо, я попросил прощения:
— Прости за вчерашнее. Мне ни за что не следовало позволять себе так много пить. И я определённо не хотел, чтобы ты видела меня в таком состоянии. Больше этого не повторится.
Айрин выглядела неуверенно, но затем заметила мой гладкий подбородок:
— Ты сегодня кажешься лучше, но я не привыкла видеть тебя без бороды. Смешно выглядишь.
«Это кто-то так пошутил», — уныло подумал я.
— У меня случилась неприятность с бритвой, и я решил начать заново. Дай мне недельку, и мой вид станет лучше.
После этого мы молча поели, занятые своими мыслями. Я всё ещё не мог поверить найденной мною записке, или другим увиденным мною доказательствам, но почему-то это шокировало меня меньше, чем я ожидал. Я уже больше двух недель как расклеился, и это последнее откровение не укрепило мою вину, а каким-то образом даровало мне чувство покоя.
Подняв взгляд, я обнаружил, что смотрю в голубые глаза Айрин. Она с тихой пристальностью изучала меня.
— Что? — спросил я.
— Чем ты сегодня собираешься заняться? — спросила она.
Первым моим порывом было сказать ей, что я — в одиночку — закончу один из своих проектов, но я себя остановил. Так не пойдёт. Мне нужно было изменить свою жизнь к лучшему. Моя дочь всё ещё не овладела своими силами, и ей многому следовало научиться. Сейчас было не то время, когда я мог замыкаться в своём личном мирке.
— Мы, — сказал я с особым ударением, — сегодня будем заниматься чародейством.
— Я про чародейство почти ничего не знаю, — честно сказала Айрин. — Мне надо переодеться? — Как обычно, она была в платье, которое было скорее модным, чем практичным.
— Вероятно, — ответил я, кивнув.
Пятнадцать минут спустя она встретила меня в моей мастерской, одетая в пару льняных штанов и старую рубашку.
— Где ты это взяла? — спросил я, указывая на её одежду.
— У Коналла, — невозмутимо ответила она, будто заимствование одежды у брата было для неё обычным делом.
Я пожал плечами, и принялся за дело, передав ей тонкий металлический стержень:
— Вот, над чем ты будешь работать, — сказал я ей.
— Здорово. Это для чего?
— Ты будешь делать рунный канал, один из самых универсальных инструментов в руках волшебника, — объяснил я. — С его помощью можно направлять силу с повышенной интенсивностью, и преодолевать защиту, которую не взять обычной магией, например — защиту из чар или щиты из заклинательных плетений. Это также увеличит дальность действия твоей магии.