— Ну, я рад, что наш план сработал, — вставил Мэттью.
Мордэкай посмотрел на него, и в его глазах заблестело веселье:
— План, как же! Ты думал, что я на самом деле разгневался. Готов поспорить, ты чуть не обоссался, когда я хлопнул дверью!
Это было несправедливо… он был встревожен, но никогда не чурался споров:
— Я был слегка взволнован, — сказал Мэттью в свою защиту, — но и только.
Отец ему подмигнул:
— Как бы то ни было, это потребовало смелости, особенно если ты не знал, что я просто подыгрывал. А ты, оказывается, тот ещё молодой бунтарь, а?
— Я не пытался бунтовать, — возразил он. Мэттью всегда полагал, что подростковое бунтарство ради бунтарства было довольно глупым занятием, и терпеть не мог, когда к нему применяли этот стереотип. Я просто…
— О, нет! — перебил Мордэкай. — Ты определённо взбунтовался, и потому мне придётся тебе наказать.
— Что?! Но ты только что сказал, что посчитал это хорошей идеей!
— В кухне гора посуды, — проинформировал его отец, — и я уже дал Алиссе выходной.
Мэттью зыркнул на него:
— Ты просто не хотел сам их мыть, — проворчал он.
— Поспеши, юный герой… каждое приключение начинается с тягостной работы, и твоя ждёт тебя на кухне!
* * *
Элэйн Прэйсиан стояла рядом с ним в промежуточной станции, дожидаясь прибытия Гарэса. Она была одета в простое шерстяное платье, бывшее по её стандартам весьма практичным ввиду отсутствия дополнительной вышивки или украшений, хотя и было окрашено в густой красный цвет. Несмотря на простоту, платье было хорошо скроено, подчёркивая её фигуру. Мэттью бы предпочёл, чтобы она одела штаны, учитывая сопровождавшие их задачу опасности, но Элэйн могла пойти лишь на ограниченное число уступок, когда дело доходило до сокрытия её женственности.
— Я почему-то думала, что он явится первым, — сказала она.
Мэттью потратил немного времени, рассматривая это высказывание — он полагал то же самое, но теперь задумался:
— Ну, ему тысяча лет, и большую часть жизни он провёл в виде дракона. Может, его ощущение времени немного эксцентрично.
Она тихо засмеялась:
— Это очень доброе для него слово. Он почти такой же страшный, как твой отец.
— Страшный? Папа? — Мэттью было трудно это вообразить. Если уж на то пошло, Гарэс был гораздо более устрашающим.
— Может, дело в том, что он — твой отец, но мне он был наставником. Не говоря уже о том, что впервые я его встретила, когда он сражался с Сэлиором.
Он мог догадаться, что лицезрение чего-то подобного могло оказать некий эффект. Сам же он упустил почти все легендарные битвы своего отца. Некоторые случились до его рождения, а на время тех, что были позже, их с Мойрой обычно укрывали в безопасном месте. Взрослея, он всегда полагал своего Папу весьма изумительным, но частично это было потому, что так, похоже, полагали все остальные. Реальность, с которой он жил, представляла из себя более старого мужчину, который переставал притворяться взрослым сразу же, как только скрывался с глаз общественности.