Правило движения шло рука об руку с другим важным правилом выживания. Будь непредсказуемым. Надзиратель телепортировался в то место, где он в последний раз видел стоявшим Тириона, прежде чем тот поднял туман. Он собирался ждать там, сберегая эйсар, и готовя мощный контрудар. Когда дичок случайно окажется достаточно близко, чтобы надзиратель мог его почувствовать, тот будет готов.
К несчастью для него, Тирион всё ещё стоял на том же месте.
Эйсар вспыхнул со скоростью мысли, когда татуировки на руке Тириона зажглись внезапной силой, облачив его руку в бритвенно-острый клинок из магической энергии. Щит надзирателя был совершенно не в силах остановить клинок, когда тот отрубил ему правую руку в локте, и оставил глубокую рану на животе. Надзиратель в ужасе уставился на Тириона, прежде чем медленно упасть на колени.
Тирион перекрыл ток крови в культе руки надзирателя, пока кровопотеря не лишила его сознания.
— Почему? — слабо спросил надзиратель, подняв взгляд на убившего его мужчину.
— Ты знаешь, сколько магов Морданов я убил? — спросил Тирион.
— Нет, — прошептал надзиратель.
— Я тоже не знаю, — ответил Тирион, — но ты ответишь на мои вопросы, прежде чем присоединишься к ним.
Туман продолжал кружиться по арене, скрывая их от взоров зрителей.
— Ничего я не отвечу, — сказал надзиратель, опуская взгляд на свой вскрытый живот. — Я уже покойник.
Тирион улыбнулся:
— Я могу поддерживать в тебе жизнь довольно долго. Твоя смерть может быть безболезненной, или… — сказал он, протянул руку вниз, вонзив её в разрез у мужчины на животе, расширяя рану, и начав вытягивать внутренности наружу, — …она может быть очень неприятной.
* * *
Туман пронзил долгий крик, прежде чем смениться пустой тишиной. Даллэс стоял рядом с двумя Ши'Хар, и ждал, фрустрированный. Туман испортил ему удовольствие от матча.
— Тебе следовало запретить ему так делать, — пожаловался Ши'Хар Морданов. — Нам не видно, что там происходит.
На миг губы Лираллианты искривились в полуулыбке:
— Осталось не слишком долго.
Вопреки её словам, тишина, а также туман, держались ещё несколько неопределённых минут, прежде чем наконец развеяться. Когда воздух прояснился, они увидели Тириона, стоявшего на коленях над надзирателем, которого он встретил в хибаре. Похоже, что всё окончилось, за исключением завершающего удара.
Рука Тириона вновь зажглась сфокусированной силой, когда он уставился на своего павшего противника:
— Мой последний дар для тебя… — сказал он голосом достаточно громким, чтобы быть услышанным, — … свобода. — Его рука пришла в движение, и клинок почти деликатно коснулся шеи надзирателя. Сплетённый из заклинаний рабский ошейник исчез, дезинтегрировавшись от касания клинка.