По крайней мере, так говорили жители города.
Её дед и бабка другие вещи ей рассказывали о своём сыне… о её отце. Они рассказывали ей о молодом человеке, боявшемся своего дара, который он не понимал. О человеке, который совершил ошибки, прежде чем его поработили жестокие существа, совсем недостойные того, чтобы их называли богами. И теперь она попала в плен вместе с ним.
— Ты — он, так ведь? — начала она. — Ты — Даниэл, мой… — Она позволила словам повиснуть в воздухе. Это было просто слишком странным, чтобы произносить вслух.
Он кивнул:
— Когда-то меня так и звали, но я не заслуживаю называться отцом. Теперь меня зовут Тирионом.
Хэйли лишилась дара речи. Она раскрыла рот, но оттуда не донеслось ни слова. Её рот закрылся, пока её разум силился выдать ей что-то помимо абсолютной пустоты. У неё был миллион вопросов, но она не могла произнести ни один из них. Страх и удивление лишили её способности общаться.
Тирион терпеливо ждал, гадая, будет ли она его проклинать, когда отойдёт от шока. В конце концов её губы снова зашевелились, и послышалось несколько запинающихся слов:
— Ты действительно…? Почему ты…? — Она остановилась, боясь бросать обвинения ему в лицо. Чуть погодя она начала с простого утверждения: — У меня много сводных братьев и сестёр.
— Ты боишься спросить, изнасиловал ли я её, или остальных? Ты хочешь знать, что из этого — правда? — прямо спросил он.
Хэйли кивнула, не глядя на него. Однако она получила не тот ответ, которого ожидала.
— Всё так и было. Я никак не могу это оправдать.
— Почему ты хотел причинить им боль?
Тирион уставился в потолок:
— Я не хотел. Не могу оправдать содеянное, но я не думал о том, что делаю им больно. Глубоко в душе я, наверное, знал, но не осознавал это полностью. Они тоже не осознавали, по крайней мере, не сразу.
Его ответ сбил её с толку:
— Как они могли не знать? Ты хочешь сказать, что не брал их силой?
— Нет, — ответил он. — Я их заставлял. Использовал магию, чтобы изменить их чувства, переполняя их страстью, которую они считали своей собственной.
— Значит, ты их соблазнил, но на самом деле не насиловал, — сказала Хэйли.
Он видел её юность и наивность, которые пытались выставить его прошлые действия в более положительном свете, но Тирион прошёл слишком долгий путь, чтобы пытаться прикрыть свой грех столь тонкой завесой:
— Это было насилие, Хэйли. Я не причинял им физической боли, но отсутствие выбора — не то же самое, что выбор. Уверен, что если бы они были властны над собой, то ни одна из них не переспала бы со мной. Сейчас я об этом сожалею, но не могу притворяться, что это не было злым поступком.