С этого момента всё покатилось под откос.
Лорд Грамли допрашивал меня касательно случившихся событий, и представил известные факты относительно того, что случилось в Замке Трэмонт. Полностью эту историю я не знал, поэтому слушал с интересом. Шиггрэс прорвали защиту замка, выследив и убив всех, кто был внутри. Потом они разошлись по региону, и начали охотиться на жителей деревень и фермеров в их домах.
Очень немногие жители, прежде обитавшие в Герцогстве Трэмонта, всё ещё были живы, и большинство из них покинуло этот опустевший регион. Земли были заброшены, а когда шиггрэс умерли на следующий день, некому было избавиться от тел. Первые люди, отправившиеся туда на поиски ответов, нашли проклятое место, усыпанное разлагающимися человеческими останками.
Мне от всего этого поплохело.
Пенни ткнула меня локтем:
— Прекрати. Это не ты сделал. Тебя там вообще не было.
— Брэксус был частью меня, я его породил, — тихо сказал я ей. — Я присутствовал, когда он принял решение, и хотя я пытался его остановить, пытался я не очень упорно, — указал я. Часть меня втайне хотела, чтобы он уничтожил не только Трэмонта, но всё, что было с ним связано. Я смог остановить Брэксуса в тех немногих случаях, когда я был в отчаянии. Когда он приказал шиггрэс убить людей Трэмонта, я лишь «посоветовал» ему передумать.
Я был пассивным соучастником в их убийстве.
— Морт, посмотри на них, — сказала она, мечась взглядом по помещению. — Этот рассказ ошеломил даже тех, кто был немного на твоей стороне. Они вполне могут приказать повесить тебя. Ты этого хочешь. А что насчёт нас?
Под «нами» она подразумевала не только себя, но также наших детей.
— Не волнуйся. Они не осмелятся вынести смертный приговор, иначе всё развалится. Если они будут настолько глупы, то я буду вынужден бросить страну. Мы возьмём детей, и сбежим.
— И это лучше, чем позволить им отозвать иск? — едко сказала она.
— Это избегает плохого прецедента, и прочно ставит Королеву на стороне народа, — ответил я. — К тому же, я чувствую уверенность в том, что Уинфилд не зайдёт настолько далеко. Он назначит какие-нибудь жёсткие наказания, что ещё более укрепит первенство закона.
Следующие полчаса меня допрашивали относительно моей роли в случившемся. Роуз начала с утверждения о том, что меня вообще не было в том регионе, где случились нападения, и я испортил его, признав, что моё второе «я» отдало приказ.
Роуз допросила меня насчёт моей тогдашней двойной природы, показав суду, что я, согласно моему свидетельству, на самом деле не контролировал свои действия. Она попросила о снисхождении на тех основаниях, что я тогда был не в состоянии принимать собственные решения. По сути, это была защита на основе психической недееспособности.