Если верить их логике, я вообще должна у мужа в ногах валяться и слезно просить не покидать меня. Только характером я пошла в папеньку, да и мама у меня была не сахар, о чем свидетельствовали постоянные пересуды за спиной. Даже после смерти родителей слава о былых временах не покинула меня, оставаясь моим вечным спутником.
Муж прекрасно об этом знал и пытался меня использовать, но после того, как пара его сделок по моей инициативе провалилась, перестал так нагло распоряжаться моей жизнью и свободой. А то раскатал губу, что он имеет хоть какое-то отношение к моему роду. Провинциальный деревенщина, и о высшем свете знает только от меня. Вот так и живем: Герцогиня-жена с вынужденным титулом Маркизы и сидящий за ее юбкой муж. О нерешительности Сархима знали почти все. Его и в свет-то приняли только для того, чтобы посмеяться. А этот петух перья распустил, посмотрите-ка на него!
Он даже не догадывался, что за глаза о нем говорят такое, что даже Герцог Эр Гарс на его фоне едва ли не святой. Мое личное состояние оценивается весьма недурно. Все же до смерти родителей они обладали пятым в стране. Потом управляющие немного снизили обороты и теперь все это ждало моего вступления в права наследования, чтобы взять новый виток экономического роста.
А муженек умудрился разорить два филиала, вверенные ему отцом в не очень надежные руки. Из-за чего и пошли пересуды, что Сархим женился на мне только из-за огромного состояния, которое перейдет к нему. Единицы, конечно, знали, что ни Король, ни Королева, ни Кронпринц не позволят этого, но слухи опровергать никто не спешил.
Не знай я невесту нашего будущего правителя лично, подумала бы, что он имеет какие-то виды на меня. Но реальность была другой, я ему не сдалась, конечно, если не докажу, что смогу заменить своего отца и стать великолепной гончей Кронпринцессы. Муж о моем намерении ничего не знал, и был свято убежден, что в детском доме мне привили идеальные манеры.
Единственная вспышка гнева, которой он стал свидетелем, была из-за проигрыша в карты. Но там и самая святая взорвалась бы и пошла в разнос. Я же еще культурно себя повела. Как бы не пугал меня Герцог, но знакома я с ним была дольше чем с мужем. И, наверное, именно это и позволило мне остаться холодной и равнодушной в нужный момент.
Детские воспоминания и надежды жили во мне, не позволяя утонуть в унынии и хандре. Это было моим спасительным кругом, который удерживал меня на поверхности, не давая погрузиться в пучины безысходности. Отчаяние, подкатывающееся ночами, было смыто светлой верой в собственные силы и память о моих родственниках.