Не знаю, сколько сил мне пришлось положить на борьбу с самой собой, чтобы немедленно не зацеловать его до смерти, не сходя с места. Но все-таки мне это удалось, и я только отшатнулась на шаг назад. Переводя взгляд выше по мужской груди, зацепилась за красный подтек в отвороте рубашке.
В сердце мгновенно вспыхнула ревность, и захотелось одолжить у декана наручники и приковать к кровати одного наглого и самоуверенного мужика, и показать, кто тут главный! Но пришлось сдерживать рвущуюся наружу энергию и просто стоять.
— Доброе утро, Ваше Величество, — и присела, выставляя напоказ резинку.
— Евтария, мы же договаривались, — с укором посмотрели на меня два серебряных озера, — а ты опять начинаешь выкать, это заставляет меня чувствовать себя старым.
— Простите, но мне уже напомнили, что не стоит так фамильярно относиться к сильным мира сего, тем более с моей стороны.
— Евтария, — меня резко встряхнули, — кто тебе наплел такой чуши?
— Я думаю, вы и так догадываетесь, — и выразительно указываю на засос.
— Тебе не об этом надо волноваться, — он скривился от моего выразительного смешка.
— Да, а о чем же я должна волноваться по-вашему? — и встала в позу.
— О моих словах, — и снова меня поцеловали, да так, что колени подкосились от такого.
— Не нужно, — и, попытавшись вырваться, была прижата еще сильнее.
— Посмотри на меня, — в его глазах плескалась жгучая ревность на пару со злостью.
— Посмотрела, — не отрываясь от его взгляда, я нахмурилась.
— Тогда не возражай, а просто чувствуй!
И меня снова затянуло в водоворот его страсти и бушующих эмоций. Дабиан полностью позволял мне считывать все его эмоции и пить их. Или это он меня пил, не сдерживаясь и не позволяя мне отстраниться от этого горячего и страстного парня. И я уже теряла голову от нахлынувших чувств.
— Дабиан, — взмолилась я, когда парень начал выцеловывать линию шеи.
— Что? — руки пролезли под платье, — ты меня отвлекаешь.
— Нам надо поспешить, — противореча самой себе, я выдернула его рубашку из штанов.
— Подождут, — и, подхватив, усадил на крышку обеденного стола.
— Ты с ума сошел? — прогнулась в пояснице.
— Еще в церкви, — и я окончательно потерялась в ощущениях.
Эмоции захватывали и били через край. Сейчас я могла не сдерживаться и отпустила себя на волю. Отдавая еще больше, чем мог давать мне Дабиан, пытаясь этим компенсировать собственную глупость в тот первый поцелуй.
Но мужчине было безразлично, перед ним была только я, и нужна ему была именно я, а не те абстрактные чувства, которые он мог испытывать. Я горела сама, сгорая без остатка, и дарила ему то же, забирая все лишнее себе, не позволяя утонуть в невзгодах и печалях.