***
Заринка не могла уснуть.
Рядом с нею горело тепло Свята, и это заставляло ее, обессиленную днями путешествия, лежать без сна.
И ведь расцвечивался он разноколерно - от янтарно-желтого до пурпурно-ружового. Оттого разумела шептуха: мечется. Сам мается растерянностью своей.
Мысли путались. Спотыкались друг о друга. Сталкивались. И от этого Заринка вздыхала. Тихо, едва слышно - чтоб не разбудить Свята. Потому как он, наверное, уже уснул. И что подумает о ней, если она вдруг разбудит его?
Зарина раскрыла глаза.
А ведь матка так и не рассказала ей, что следует делать девке, когда вот так - ночью и одни. На сеннике. И одеяло покровом для двоих.
Нет, конечно, это не та ночь, о которой думалось Заринке. Просто, что делать сейчас, ей тоже было непонятно.
Она ведь привыкла одна. А тут вот - Свят.
И мечталось ей о таком, грезилось. Сны дивные виделись, от которых поутру - румянец нежный на щеках. Помнится, тогда еще Зарина ругала себя за видения: не пристало девке молодой во сне видать такое. Да только как исполнилась мечта, Заре стало страшно.
Девка снова вздохнула. И ощутила на плече горячие пальцы:
- Не спишь?
Она поначалу замерла, испугавшись, что разбудила Свята, и тот станет теперь сердиться. Но потом, не разглядев вокруг него темного колеру, чуть успокоившись, откликнулась:
- Не сплю.
Она не знала, дозволяется ли ей, незамужней, повернуться лицом к мужчине, потому как когда лежишь к нему спиною, всяк безопаснее. Но ведь и лежать на одном сеннике без благословения богов тоже нельзя...
И Заринка рискнула.
Она осторожно повернулась к Святославу и столкнулась с его горячим дыханием.
Колера дрогнули. Замерли на миг, словно бы погаснув. А потом расцвели в разы сильнее. И все - теплым, алым подсветом, от которого у Зарины сладко защемило в животе.
Свят был слишком близок.
Теперь Зара ощущала его запах - терпкий, мужской. А еще - теплый. Родной, словно бы всю жизнь вот так - на сеннике разом. И от запаха этого у нее кружилась голова. А может, от усталости? Но голова кружилась точно. Плыла...
Девка закрыла глаза всего на миг и снова открыла. А Свят продолжал глядеть на нее.
- Отчего? - Он снова опалил ее своим дыханием. - Ты ведь устала. Ни одной ночи не провела на лавке за последнее время. И я не знаю, как долго мы здесь. Самое время - отдохнуть. И...
Он, видно, хотел сказать что-то еще, но передумал. А Заринка не сдержалась:
- Не могу. Я ведь никогда раньше вот так... на сеннике...
Она смутилась и опустила глаза. Замерла. И сердце перестало биться, а за ним и дыхание остановилось.
Все бы ничего, да только сенник оказался слишком узок. И лоб ее коснулся груди Свята.