При его движении волна стоячего воздуха шевельнулась, занавески зашуршали, наэлектризованные составом его одежды, одна из них приподнялась и прилипла к рукаву, как верная жена, открывая неприглядное нутро бокса из каких-то трубок и проводов, в середине которых угадывался человек. Бык брезгливо стряхнул ее с себя, прибавил скорости, нашел тумбочку, воткнул ключ в скважину словно нож, и замер, глядя на содержимое ящика. Снотворное оказалось довольно известным сильнодействующим препаратом, который обожали стареющие кинозвезды.
Он решительно сгреб горсть упаковок, сколько смог захватить. В его пальцы поместилось не то шесть, не то восемь блистеров, острые края кололи ладони и торчали между пальцами. Постояв так над ящиком несколько секунд, он выдохнул, медленно разжал кулак и позволил лишнему упасть обратно.
Ближайший бокс был пустым: лежанка стояла без постельного белья, тумбочка была голой, мониторы отключены. Бык сел на кровать, вытряхнул на ладонь пару таблеток, закинул их в рот и только после этого сообразил, что нужно чем-то запить. Но никакой воды в боксе не было. Кривясь от горечи, он заглянул еще в пару пустых отсеков, но только в одном нашел небольшой кулер с полупустой бутылкой. Лежанка здесь была поприличнее первой, но точно такой же голой.
Нацедив в стаканчик ледяной жидкости, он проглотил крошево во рту, поставил остаток воды на тумбочку и, недолго думая, вытянулся на кровати. Какая разница, в сущности, где спать, если собираешься проспать сутки? Слева за перегородкой кто-то тяжело дышал, буквально исходил хрипами, справа мерно попискивали аппараты. Бык закрыл глаза, но тут же открыл их — занавески в его боксе издали волнообразное движение и легли обратно.
— … попрощаться, — услышал он.
Бык вытянул шею вперед, стараясь не дышать и не шевелиться. Расстояние и полотнища глушили прямой звук, в бокс долетали только обрывки фраз.
— … когда поправишься… покупатель тебя заберет… безопасно… обезболивающее… по одной штуке из коробки… на арену больше нельзя…. оставлю в кармане жилетки… публика не захочет такого поединка…
Ответов Старухи Бык не слышал, не то она была слишком слаба, не то слушала молча.
— … больше не увидимся, Тарси.
Некоторое время Бык продолжал лежать без дыхания и с колотящимся сердцем, но не слышал больше ничего. Как не было ни шагов, не колыхания занавесок. Не выдержав, он поднялся, пересек проход и застыл невидимкой, скосив глаза в прорезь чужой ткани, вовремя вспомнив о камере. Предосторожности были излишни, Старуха лежала, глядя в потолок сухими глазами, ее рука сжимала коробку с леденцами. В ногах лежанки притулилась знакомая жилетка, из кармана которой торчало надкушенное угощение Саммю. Бык тихо отступил, вернулся на свою кровать и сел. Снотворное начало действовать, стены дрожали и двоились, он торопливо вытянулся во весь рост и закрыл глаза.