— Потребность, понимаешь, такая. В мировой гармонии. В счастье для всех.
Он подумал, что мальчику не объяснить таких тонких нюансов. Возможно, ему действительно попадались такие писатели, которых не хотелось продолжать. Хотя нет, читает же он Экзюпери, у «Маленького принца» всегда много продолжений.
Сашка избавил его от раздумий, задав свой вопрос:
— А вы почему сюда?
Правдивый ответ был тяжелым. Всем остальным Александр говорил, что просто расстроен личными неприятностями и зол за испорченный любимый пиджак, но дело было совсем не в пиджаке. Пиджак был вообще не при чем. Вряд ли ребенок поймет.
— Я, видишь ли, неудачно написал жалобу в химчистке. — Александр вспомнил эту жалобу, четыре листа в амбарной книге. — Немного эмоционально. Вот на работе и решили, что мне нужно нервы подлечить.
— Поскандалили?
— Сашка, пошли есть. — На балкон вышла женщина, увидела соседа и вежливо склонила голову: — Здравствуйте.
Сашка мгновенно просочился под ее локтем в комнату.
— Добрый день. — Александр был благодарен ей за своевременное появление. — Извините бога ради, нельзя ли мне пройти с вами до столовой? Я только дорогу запомню и больше досаждать не буду, первый раз тут.
— Пойдемте, — ответила женщина. — Мы в первый раз тоже долго искали. Заблудиться легко.
В столовой было малолюдно, основной завтрак закончился, и только металлические емкости с какао, чаем и кофе с молоком были к услугам вновь приехавших. Хлеб, впрочем, тоже был. Белый и черный. И масло на блестящем подносе. И розовая колбаса в нарезке. И даже вареные яйца и сардельки.
Они сели за покрытый красной тканью длинный стол на небольшом расстоянии друг от друга. Вроде как знакомы, но все-таки посторонние. Сашка в ожидании стакана крутился на стуле, сполз под скатерть и был изгнан родителями в туалет снова мыть руки.
— Толя, принеси еще батона, — обратилась женщина к мужу.
Лысоватый Толя разгрузил поднос с какао и послушно поплелся за хлебом. Александр незаметно наблюдал за ними. Интересно, кто из них пишет? Вряд ли он, скорее она. Энергичная, деятельная… Наверняка публицистика, что-нибудь школьное с уклоном в просвещение. Может быть, немного про авиамоделирование и научные эксперименты. Студенческие походы на байдарках. Костры, палатки, картошка, песни под гитару. Хотя не исключено, что пишет он. Тогда, скорее всего, биографии. Набил руку на Иване Грозном и викингах, перешел к двадцатому веку и великим открытиям, паровые двигатели, дирижабли, аэропланы, очки, планшеты, полярные исследования…
— Третье лето сюда приезжаем, — вдруг сказала Сашкина мать, перехватив его взгляд. — Каждый раз обещают. Все надеемся на чудо. Машинку пишущую подарили. Бумага дома ящиками стоит. Ручка есть, с золотым пером.