– Я не люблю, когда ко мне приходят в мое отсутствие, – заговорил агент ГПУ, не сводя пристального взгляда с лица Опалина. – Что ты тут вынюхиваешь?
– Ничего.
– Ничего? Зачем ты речь о Стрелковой завел?
Опалин уже открыл рот, чтобы сказать чистую правду – что он вообще знать не знал ни о какой Стрелковой; но внезапно понял, что ему не поверят и что ни к чему хорошему это не приведет. Правда и правдоподобие – разные вещи, и бывают такие моменты, когда лучше поступиться правдой ради правдоподобия. Поэтому он сказал:
– Вообще-то я с тобой хотел поговорить. Я случайно о ней услышал, ну и…
– Случайно? Ты приперся в Дроздово и даже не знал, что ее там убили?
– Слушай, у меня были только материалы дела! – Опалин начал заводиться. – Бураков ни слова о ней не написал… А местные не очень хотят говорить о ее смерти… – Его слова были близки к истине, потому что об убитой комиссарше раньше никто не упоминал. Что только ему не наговорили Пантелей, Ермилова, Киселев, Свешников и остальные – вспомнили и Распутина, и убитого отца Лидии, и утопленного селькора, и тиф, только о Стрелковой почему-то предпочли забыть…
– Ну конечно, – хмыкнул Терешин, закладывая большие пальцы рук за ремень. – Когда ее зарезали, они тут все перепились от радости.
– Правда, что ли?
Удивление Опалина было настолько искренним, что даже Виктор Терешин, не склонный доверять кому бы то ни было, почувствовал, что начинает колебаться.
– Посмотри мне в глаза и скажи, что ты приехал не из-за нее, – внезапно потребовал агент ГПУ. – Ну?
– Да честное слово…
– Тогда какого… – Терешин вставил крепкое словцо, – ты о ней расспрашиваешь?
– Потому что я хочу знать, на каком я свете! – выпалил Опалин. Он дернул плечом и поспешно понизил голос до шепота. – Я побывал на кладбище и узнал, что кто-то мог украсть из могилы череп. А утром я осмотрел землю под окном моей комнаты и понял, что там стоял человек! Вчера этих следов не было!
– И что?
– Понимаешь, этот призрак – никакой не призрак! Тут что-то не так… И когда я думаю, что уже на верном пути и вот-вот во всем разберусь – мне говорят о комиссарше, которую убил летающий топор. Это же вранье, да? Ее просто зарубили местные жители, которых она притесняла?
Его собеседник усмехнулся и медленно покачал головой.
– Нет, Ваня. Топор действительно был.
– Ну хорошо. Человека можно убить топором, если метнуть его. Согласен. Но…
– Ваня, – шепнул агент, – топор метнула не человеческая рука. Уймись уже, а? То, что произошло тогда в усадьбе, видела не только моя жена, там было десятка два свидетелей, в том числе красноармейцы из отряда Доры.