Леди надевает темные очки. Не на глаза, а на волосы. “Дамочки так носят, – объясняет она. – Я хоть и не дамочка, но на фото нужно красиво выйти”.
Я делаю несколько кадров.
Потом Леди просит меня об услуге. Она хочет, чтобы я заскочил на Викторию и купил ей большую порцию картошки фри и две пинаколады. “Это такой дринк, легенький”, – улыбается она.
Картошка фри только из конкретной забегаловки: там она мягкая, а у Леди уже почти нет зубов. Я возвращаюсь через полчаса. Леди выглядит так, словно на это время застывала. Ни выражение ее лица, ни положение тела не изменились ни на миллиметр. Видно, что так застывать она умеет мастерски. Очнулась Леди при моем появлении.
– А вот объясните мне, почему они не хотят дать мне квартиру? – спрашивает Леди и отвечает сама себе: – Потому что государство очень жадное. У кого всего много, тому хочется еще больше. Что они с этими деньгами делают? Все им мало. Европа у них есть, так теперь им весь земной шар подавай. Богатые не знают, что такое нищета, а я с рождения не знаю, что такое богатство.
Потом Леди умолкает, улыбается и берет меня под руку:
– Ну скажи, пан, только по-честному. Не каждый здоровый столько в мире повидал, сколько калека из-под Пабьянице, а?
III. Переговоры
Передачу медведя нужно готовить заранее. О таких вещах договариваются месяцами. Нужно сесть за стол раз, другой, третий. Подружиться, заслужить доверие. Без взаимного доверия никто тебе медведя не отдаст. Скорее его убьют.У контрабандистов ничего не пищит
Я сижу на пассажирском месте в шестилетнем “пассате”, а сердце выпрыгивает у меня из груди. Я курю одну сигарету за другой, нервно оглядываюсь по сторонам, отправляю последние эсэмэсы.
Пару дней назад я познакомился с Мареком (имя изменено), парнем моего возраста из приграничной польской деревни. Мы пили с ним водку, и Марек признался, что переправляет через границу автомобили. Не вполне легально. Он зарабатывает на том, что на Украине пошлина на бэушные машины с Запада зачастую превышает их стоимость, а Марек умеет ввезти машину в страну так, что платить пошлину либо вообще не придется, либо придется, но по минимальному тарифу. Как ему это удается? Он расскажет мне все по дороге, потому что готов взять меня с собой.
– Хочешь, редактор? – спросил Марек.
– Хочу, – ответил я. И теперь расплачиваюсь.
Через два дня Марек заезжает за мной, и вот мы уже сидим с ним вдвоем в “пассате”, который его друг купил в Швейцарии за несколько тысяч евро. Таможенник. Пограничник. Флаги – Польши и Евросоюза. Мост. Внизу река Буг. Шлагбаум, после которого пути назад уже не будет, с каждой минутой все ближе.