— Ты не хочешь об этом говорить?
Тимми упрямо выдвинул нижнюю губу вперед, еще сильнее прижал подбородок к груди и покачал головой.
— Тебе больше не нравится в школе?
Его сын пожал плечами.
Мартин наблюдал за ним от окна, к карнизу которого прислонился.
Тимми сидел за своим детским письменным столом и сосредоточенно чесал коленку под столешницей.
— Послушай, меня не волнует двойка по математике, — сказал Мартин, обращаясь к сыну.
Эта двойка была лишь симптомом. Одним из многих, проявившихся в последнее время: например, его постоянное желание поспать подольше. По утрам Надя никак не могла его разбудить, и у него уже было три замечания из-за опозданий на занятия. Затем он перестал заниматься теннисом. Просто так. Мартин и Надя не относились к тем родителям, которые принуждают своих детей делать что-то такое, что им не нравится, однако решение Тимми в одночасье бросить занятия теннисом неприятно поразило их. Они думали, что он счастлив и с нетерпением ждет следующего сезона, в котором у него были хорошие шансы попасть в сборную Берлина. Если бы Тимми не было всего лишь десять лет, Мартин мог бы подумать, что его странное поведение объясняется любовной тоской. Но по-видимому, была какая-то другая причина.
— У тебя проблемы с одноклассниками?
Тимми поднял голову. Мартин даже испугался, заметив, каким усталым выглядел его сын. Почти таким же усталым, каким был он сам.
— Нет. Там все о’кей. Нет никого, кто бы заставил меня жрать кебаб, если ты это имеешь в виду.
Словом «кебаб» в его школе называли горсть листвы и грязи, которую физически самые сильные ученики в классе собирали в школьном дворе, чтобы ради удовольствия запихнуть эту дрянь в рот самым слабым. Просто так, потому что они могли это сделать.
— Это из-за тебя. Потому что тебя часто не бывает дома, и мама… — Голос Тимми сорвался. Мартин видел, как он старался не расплакаться на глазах у отца.
— Эй, иди-ка сюда. — Мартин подошел к нему, опустился на колени рядом с письменным столом и обнял сынишку.
Он почувствовал, как похудел Тимми, с тех пор как перерывы между скандалами в их семье стали совсем короткими, пока их ссоры в конце концов не превратились в никогда не затухающую перебранку.
— Когда мама и папа ругаются, это не имеет никакого отношения к тебе, надеюсь, ты это понимаешь?
Тимми кивнул и шмыгнул носом.
— Это я во всем виноват, малыш. Я слишком часто отлучаюсь по работе. Но я клянусь тебе, скоро это прекратится. Мне осталось выполнить последнее задание, после этого я уволюсь и поищу себе такую работу, которую смогу выполнять, сидя дома. Как тебе такое предложение?