Тимми высвободился из его объятий. Но в его взгляде читалось сомнение. По его лицу было видно, что он никак не может поверить в хорошую новость.
— И тогда ты всегда будешь со мной?
— Да. Я обещаю тебе это. Я скоро вернусь, и тогда мы всегда будем вместе.
Мартин поцеловал Тимми в лоб и взъерошил его волосы.
Потом он встал, подошел к двери и поднял вещмешок, в который уже успел уложить свои вещи.
Он открыл дверь комнаты Тимми и обернулся: ему пришла в голову еще одна мысль.
— Боюсь, я обманул тебя, малыш.
Тимми, продолжавший неподвижно сидеть за столом, кивнул. Его слезы исчезли. С окаменевшим лицом он сказал:
— Я знаю, папа. Мы больше никогда не увидимся.
Тимми судорожно сглотнул.
— Я умру. Точно так, как сейчас умираешь ты.
— Я?
— Да. Ты же знаешь. Вода — это ауа. А сейчас ты падаешь в…
Воду.
Твердую.
Темную.
Боль от удара о воду заставила Мартина очнуться от беспамятства, заполненного воспоминаниями. Такое чувство, словно какой-то великан вырывает у него из спины позвоночник, пронзило его от копчика вверх до самого мозга. Одновременно росло давление на уши, чем глубже он погружался в воду.
Мартин жадно ловил ртом воздух, но даже вода не хотела заполнить его легкие. Его голова все еще находилась внутри полиэтиленового пакета. По меньшей мере, теперь его руки не были как из свинца, и он смог освободиться от пакета.
Потеряв ориентацию, он начал беспорядочно бить руками и ногами. Сапоги висели на его ногах, как пудовые гири. Одежда станет его гробом, если он не освободится от нее.
Никакой надежды вынырнуть в ней на поверхность.
А хочу ли я вообще выныривать?
В то время когда его тело инстинктивно боролось за жизнь, сам Мартин мысленно даже сожалел о том, что остался жив при падении.
«Ты падаешь», — все еще звучал у него в ушах голос сына, и Мартину пришел на ум другой Тим. Тим Сирс, один из немногих, кто остался в живых после прыжка с круизного лайнера. Однако тот упал после попойки с высоты двадцати метров с борта «Селебрейшен» в теплые воды Мексиканского залива. В ледяных водах Атлантики Сирс не смог бы продержаться семнадцать часов до прибытия спасателей.
Хотя вода не казалась такой уж холодной. По-видимому, электрический ток, который киллер пропустил через тело Мартина, изменил полярность контактов между нейронами его центра чувствительности.
Он не почувствовал тысячи игл, которые должны были бы впиться в его лицо. Вода была прохладной, но не ледяной. Теплое течение?
Мартин лихорадочно заработал руками и ногами. Начал терять силы.
Воздух, мне нужен…
Воздух. Холодный. Сырой. Сразу же исчезло давление на уши.