Сочувствие невольно тронуло грудь Ари, она пыталась скрывать эмоции в голосе, отвечая:
— Ты не можешь снова быть таким?
Асмодеус ухмыльнулся.
— Какая невинность. Нет, Ари. Не могу. Я потерял Лилиф и совершил многое, что изменило мою душу. Возврата нет.
— Возврата нет, — согласилась она. — Но можно идти вперед. Стараться быть как старый Асмодеус. Я видела, каким мудрым он был, а порой даже добрым…
Его темный взгляд стал пристальным, тишина между ними была напряженной. Ари пыталась понять, где Красный.
— Вот видишь, — прошептал Асмодеус, шагая к ней. — Сложность.
Грудь сдавило от паники из — за его близости, Ари вскинула руку, останавливая его.
— Что ты хочешь, Асмодеус? Зачем ты здесь?
Его глаза вспыхнули, и Ари знала этот взгляд. Он был в Чарли, а потом Джея. Взгляд Чарли опоздал, а у Джея всегда радовал. Такой взгляд у Асмодеуса пугал, хоть ее сердце и было польщено тем, что ее хотел бессмертный, как Асмодеус.
— Мне сказали, что ты уходишь, — он подходил. — Азазил отпустит тебя в царство смертных. Я не хотел отпускать тебя без прощания, — он остановился, его грудь была в паре дюймов от ее лица, и Ари отклонила голову, чтобы видеть его глаза. Его энергия трещала вокруг нее, и Ари не могла отрицать искру влечения между ними.
Но только и все. Больше ничего не будет.
Ари кашлянула.
— Тогда прощай, Асмодеус. Я бы сказала, что было приятно, но это было бы просто лестью.
Он ухмыльнулся, и Ари вздрогнула, когда он коснулся ее щеки: его длинные пальцы задели ее челюсть, крепко сжали подбородок.
— Я не о таком прощании.
Ари отчаянно выпалила первое, что пришло в голову.
— Технически вы — брат моей бабушки.
Он рассмеялся.
— Между тобой и Лилиф века крови. Это расстояние много значит для джиннов, мы думаем не как смертные с их короткими жизнями и странными социальными группами, особенно когда я хочу лишь поцелуй на прощание.
— Забудь, — рявкнула она, отходя. Но Асмодеус удерживал ее, его глаза смеялись над ней.
— Всего поцелуй, Ари. Джиннай даже не узнает.
— Я буду знать, — она вырвалась из его хватки, но он быстро обвил ее руками и прижал к себе.
— Как благородно.
— Отпусти.
— Поцелуй меня.
— Нет.
Он прищурился, глаза Ари расширились, и медная часть Печати на его шее засияла. Нет! Мерзавец!
— Ты говорил, что не заставляешь женщин, лейтенант, — сказала она, паника была заметна на ее лице. Ари хмуро смотрела на Печать.
— Я чуть не убил многих женщин, что были в моей постели. Думаю, тебя нужно немного подтолкнуть. Поцелуй меня, — приказал он.
Ари потрясенно застыла.
Она… ничего не ощущала.
— Можешь еще раз? — прошептала она, и руки Асмодеуса расслабились, в его взгляде отразилось понимание.