— Ты это имела в виду? — нарушив молчание, слегка улыбнулся Кейн.
— Возможно, — ответила я с улыбкой.
Верный своему слову, он подарил мне воскресенье. Полностью. Чтобы где-нибудь отдохнуть как друзья. Я выбрала пляж «Гуд Харбор» в Рокпорте. Хотя и удивился моему выбору, но, думаю, втайне Кейн обрадовался ему. У босса имелся темно-синий «Vanquish Volante», который он водил, когда не нуждался в водителе. А это случалось нечасто. Пляж находился на расстоянии чуть больше часа езды, что позволило выгулять «Астон Мартин».
Должна признать, что ездить в качестве пассажира весьма приятно.
Кейн припарковался возле пляжа, не обращая внимания на людей, пускающих слюни на нашу машину. Он был слишком поглощен мной. Думаю, пытался понять, что мне в действительности от него нужно.
Стоя на песке с ботинками и носками в одной руке, другой он обнял меня за талию и спросил:
— Почему «Гуд Харбор»?
Услышав вопрос, я вздрогнула, сильнее почувствовав прохладу ветра.
— Мне здесь нравится. Единственный отпуск на моей памяти, который мы с мамой провели вдвоем, был тут.
Я посмотрела на воду, и в душу вновь прокралась боль от воспоминаний. Забавно, но в этот раз она радовала, заглушая тоску и разочарование. Они каждый раз охватывали меня при воспоминании о жизни с матерью во взрослые годы.
— В то время весь мир вращался вокруг нее, — я покосилась на Кейна, гадая, как он отреагирует на упоминание об отце. Решив, что сегодня день раздвигания границ, я шагнула в пучину нашей общей истории. — Каждый год на мой день рождения отец навещал нас, оставаясь на пару дней. Я считала, что он особенный и ни на кого не похож, а мама поддерживала это заблуждение, заполняя мою голову всякими романтическими идеями. Он был словно персонаж из сказки, отдых от реальной жизни. А мама… она была настоящей. Мое счастье зависело от нее. Мы имели немногое, но это не имело значения, потому что она создавала ощущение безопасности и любви. Но и этого могло не быть.
— Твой отец? — спросил он.
Я посмотрела на его лицо, пытаясь понять реакцию на сказанное. Он казался задумчивым, но не взволнованным, как ожидала.
— Да. Он давал маме деньги.
— А «Гуд Харбор»? Твоя мама жила в Коннектикуте. Более чем странно, что ваш с ней единственный отпуск прошел здесь… рядом с твоим отцом.
Я печально усмехнулась.
— Она выросла в Бостоне, поэтому знала это место, но… да, в конце отпуска приехал отец. До его появления мы с мамой каждый день проводили на пляже. — Я улыбнулась. — Словно в раю. Мы бродили по окрестностям и просто отдыхали. Знаешь, мама никогда не разговаривала со мной как с маленькой. Мы беседовали по-настоящему. Будучи ребенком, она потеряла родителей и в Бостоне ее растила тетя. Мама рассказала историю из своего детства. Однажды летом тетя взяла ее в «Гуд Харбор», в один из дней она пыталась увести маму домой с пляжа, но та капризничала. Причиной оказался мальчик, который тыкал палкой в раненую чайку. Мама так сильно расстроилась, что тетя спросила мальчика, зачем тот мучает птицу. А он ответил, что накануне она утащила последний кусочек его пирожного. А теперь он нашел раненую птицу и решил, что, возможно, это та самая. Душа обиженного мальчика требовала мести. Мама сказала, что нужно простить и отпустить несчастное создание, но мальчик в ответ лишь сильнее стал мучить птицу. Мама расплакалась, и тетя увела ее. С тех пор мама отказывалась возвращаться на пляж. Даже не знаю, зачем она рассказала мне это… но я помню, что несколько дней ходила под впечатлением от истории. — Я сморгнула слезы. — А теперь я не могу выбросить ее из головы.