— Посоветовал? А как ты думаешь? Собрать весь наличный состав и полмесяца день и ночь проводить политзанятия? — Терентий Федорович скривил в улыбке губы и подался грудью к столу, отодвинув в сторону пресс-папье.
— По-моему, и политзанятия нужны, и членов партии собрать следует, — сказал Николай Павлович, поднялся и отошел к окну.
— Нет! — Копытов пристукнул по настольному стеклу ладонью. — Полковник приказал искать. Разбиться, но найти! Нам выделяют оперативных работников в помощь, хотя в управлении и без нас туго. Сейчас не время заниматься разговорами и агитацией.
— Не согласен с вами, Терентий Федорович, — мягко возразил Николай Павлович. — Искать, конечно, необходимо, но на это событие надо смотреть глубже. Я не думаю, что данное преступление последнее.
— Приказ есть приказ, Николай Павлович. А где ты был сейчас? — спросил он.
— В райкоме, — по-прежнему глядя в окно, ответил Стоичев.
— Вызывали?
— Да.
— По этому поводу?
— Конечно.
— А я думал, мне одному пришлось потеть, — смущенно улыбнулся Терентий Федорович и тоже подошел к окну. — Миронов вызывал?
— Он.
— И что же сказал?
Николаю Павловичу очень захотелось ответить словами самого майора «тебя бы туда», но он чуть заметно вздохнул и сказал:
— Посоветовал собрать коммунистов, поговорить с ними и, само собой разумеется, раскрыть преступление во что бы то ни стало.
— Да… — Терентий Федорович помолчал, вернулся к столу. — Под праздник случилось, поэтому все и взбудоражились. В другое время, небось, подумали бы еще — помочь ли?.. — Копытов снова помолчал, сел и спросил:- Вязов здесь?
— Час назад с ним разговаривал.
Лейтенант Вязов появился скоро, в кабинет вошел быстро и застыл подобравшись. В лейтенанте Вязове нравились начальнику и четкость движений, как у военного, и оперативность в работе. Терентий Федорович даже изредка в глубине души завидовал его собранности, его умению держать себя. Копытов всю жизнь пытался заставить себя разговаривать и решать вопросы спокойно, но как только доходило до дела, начинал горячиться, всегда потом жалея об этом. Вязова коммунисты уже дважды избирали парторгом, это было большое доверие коллектива, с этим нельзя было не считаться, и все же Терентий Федорович не чувствовал искренней симпатии к лейтенанту. Он не мог смотреть Вязову в глаза, ему казалось, что лейтенант читает его мысли.
— Результаты? — строго спросил Копытов, исподлобья взглянув на Вязова.
— Постовой милиционер на вокзале машину видел, но не заметил, кто в нее садился. Связался с работником городской автоинспекции, который ночью был на вокзале, но он сообщил еще меньше. Получил данные о пассажирах, которые сошли с поезда и сдали багаж в камеру хранения. Их оказалось двенадцать.