Однако, что же делать? Податься в область, снять комнатуху в какой-нибудь гостишке на пару дней? В принципе, можно было бы, если бы не два больших «но»: во-первых, я на мели. Иначе бы не сунулся за стволом. Но тут расклад такой: или тачку продавать надо, да тянуть еще несколько месяцев в ожидании, что ковидная зараза все-таки попустит, и снова можно будет зарабатывать. Фигово в наше время быть фитнес-инструктором, совсем фигово. Даже трижды сертифицированным, даже с прокачанным инстаграмом и онлайн-программами. Если раньше на квартиру даже удавалось откладывать, то с весны уже все запасы проел. Еще пытался онлайн-курсы качать, слил кучу бюджета на бестолковую рекламу. Эх… И второе большое «но». Ствол я собирался сбывать через собственный налаженный со времен поисковых вахт контакт. И этот самый контакт точно в область не поедет, даже за хорошим хабаром. Потому что параноидально осторожен. Наверно, поэтому до сих пор остается на свободе, и даже процветает. Хотя, поговаривают, у него крыша есть, и делится он с тем, с кем надо.
Еще есть вариант отъехать на десяток километров, и заночевать где-нибудь на стоянке на трассе. Но ночи уже холодные, придется горючку палить. Да и утром в субботу возвращаться — это все равно что в открытую нарываться на то, чтобы тебя тормознули. По субботам менты почти поголовно всех проверяют, ловят тех, кто вчера не смог устоять перед соблазном перехватить пару рюмок, а сегодня вынужден ехать по каким-то делам.
Я крутанулся на ближайшей развязке. Поехал из области в Москву. Пожалуй, придется все-таки дома ночевать, делать нечего. Тормознут, значит, тормознут. Судьба такая. Если не веришь в свою удачу — нечего лезть в такие дела, куда залез я.
Меня действительно тормознули. Стараясь унять сердцебиение, я протянул вежливому гаишнику документы. Тот наклонился к открытому окну и, не особо скрываясь, обнюхал меня. Выглядело это довольно забавно: он был в маске (положено ведь!) но кончик его длинного носа торчал поверх нее, превращая в фарс благое, в общем-то, противоэпидемическое начинание.
Когда, видимо, не удовлетворившись результатами обнюхивания, гаишник попросил меня выйти из салона, и открыть багажник, со мной что-то произошло. Я вдруг перестал нервничать. Такое бывает, когда самое худшее уже случается, и все, что остается тебе делать — это пытаться минимизировать последствия, с холодной головой. Это было очень похоже на первый прыжок с парашютом. Дикий ужас — ровно до того момента, как раскрывается купол над головой. Зато потом — отстраненное спокойствие, и кайф от тихого полета.