— Простите, оговорился, я имел в виду Сахарова. Так когда он придет?
— Ты на пушку не бери, — вдруг обозлилась старуха. — Ничего я тебе не говорила.
— Как же он зимовать будет? — Пирогов снова уставился в окно, долго смотрел в темноту, чувствуя, что Сахарова напряженно следит за его взглядом.
— Нет его там. В Бийске он... В Томске... — не выдержала она. «Зде-есь, — удовлетворенно подумал Корней Павлович. — Здесь. За этим хребтом. При чем тут Бийск и Томск. Отводит бабка от греха».
— Ну, что ж, — Пирогов встал, начал застегивать шинель. — Вы не вняли моим предупреждениям и понесете ответственность.
— Мне домой пора. Ем тут казенные щи.
— Вы останетесь здесь. Теперь уж под присмотром милиции. По окончании лечения мы заберем вас к себе как соучастницу банды.
— Забирай сейчас. Как бы поздно потом не было, — старуха поднялась. В голосе ее послышалась угроза. — Забирай, пока на то твоя власть.
Пирогов понял, что кроме косвенных подтверждений своим предположениям о месте нахождения банды, другой пользы из показаний Сахаровой не извлечешь. Молча козырнув, он первым вышел из ординаторской, окликнул дежурную сестру, попросил проводить больную в палату и закрыть за ним дверь. На улице он остановился. Было свежо и даже морозно. Высокий хребет серел снежком на фоне плотного, почти черного неба.
«Скорее бы глубокий снег, что ли», — подумал Корней Павлович без особого энтузиазма. Он знал, что даже в очень снежные годы в горах остаются продуваемые чистые тропы.
У ПИРОГОВА был договор с шоферами — присматриваться к тракту, запоминать каждого встречного и место встречи.
И хотя шоферам не отводилась исключительная роль, но они были надежной ячеей в сети, раскинутой Пироговым где только было возможно.
Поздно вечером подкатили к райотделу два бийских ЗИСа. Пирогов, услышав, вышел на крыльцо.
— Ну, здравствуйте. Вижу, новость привезли. Заходите.
— Погоди, не торопи, — за двоих сказал старший, облокачиваясь на столбик забора. — Хочешь, глянь в кузов.
— Сначала на словах.
Шоферы переглянулись — кому начинать. Младший, лет двадцати пяти, первым отвел взгляд, уступая старшему.
— Такое, знач, дело. Отъехали от Хабаровска. Перед мостиком, против Святого ключа, сразу после спуска направо... Ну, знаешь?..
— Помню, — Пирогов знал это место, знал ключ, кем-то запертый в металлическую трубу, отчего вода бежала как из водопроводного крана. Ключ с давних пор именуется Святым, каждый проезжий и путник считают обязанностью отведать его воды, оставить на кустах сувенир — матерчатую ленточку или конский волос.