— Чудо, — согласился Рейн, и мне показалось, что говорит он не о шубке, а обо мне. Не успела я увериться в этой мысли, как он потянулся ко мне и поцеловал в щеку. Это был теплый, легкий, невесомый поцелуй — почти целительный после ледяного поцелуя Фантома. Не скрою, я была сильно удивлена.
— Я влюблен в твою честность, Соня, — прошептал Рейн. — Мне кажется, я могу влюбиться и в тебя всю. Не разочаровывай меня. Еще одной измены я просто не переживу.
— Клянусь, не изменю, — пообещала я в порыве жалости.
Слова Уэнделла о том, что в этом мире клятвы опасны, я благополучно забыла.
С той памятной ночи моя жизнь переменилась.
Вопросы безопасности были поручены стражам и смотрителям, а Рейн, наконец, определился с отношением ко мне. В первое же наше совместное утро он наколдовал для меня дивное платье и прическу и сам повел на завтрак в столовую-приемную, чтобы выслушать доклады своих многочисленных советников и смотрителей и заодно освежить в памяти свое королевское расписание на сегодня.
Мне нравилось, как он выглядит — в его глазах появилось выражение упрямства. Но это было хорошее упрямство, толкающее к действиям, к жизни, отгоняющее пессимизм. Поэтому я и не стала выпытывать у Рейна подробности о том, что за человеком был Дедрик и как можно себя обезопасить в Аксаре. Все это я у него обязательно вытяну, но позже. И аккуратнее.
А пока что нам обоим нужна передышка. Впервые мы вот так, рука об руку, появились во дворце. Нам, конечно, кланялись и всячески выказывали почести, но недоумения и даже страха на лицах скрыть не могли. А кто-то даже кривился. Но как бы придворные не кривились, они ничего не могли изменить. Да меня и не задевало такое отношение. На людей в этом мире я уже насмотрелась — они такие же, как и у нас. Я все больше смотрела по сторонам, отмечая красоты, которые меня окружали.
— Дворец живой, — объяснил Рейн, заметив мой интерес. — Он напрямую связан с Источником. Количество помещений, окон, лестниц, дверей меняется в зависимости от того, сколько людей находится во дворце. Но даже для меня не все помещения дворца доступны. И лишь я один могу открыть Зеркальную галерею. Это место силы, опасное для обычных три. Зеркала — это двери Источника, его врата. Лишь эгуи способен пройти через них.
Я кивала, хотя многое о том, о чем рассказывал Рейн, мне было уже известно — из книги, которую для меня оставил Уэнделл.
— А как меняются помещения? — полюбопытствовала я. — В зависимости от желаний эгуи?
— Некоторые помещения годами остаются неизменными, некоторые меняются согласно настроениям эгуи. Дворец и снаружи меняется, подстраиваясь под времена года, под природные явления. Сейчас на дворе осень, стало быть, вот, — Рейн поднял руку, и, повинуясь его желанию, даймоны под потолком разгорелись ярче. — Приглядись.