— Знаешь, что, Дедрик? Я не верю в Рейна, как в короля. А вот в тебя верю. Даже сейчас, проклятый, во всей это темноте и жути ты не кажешься жертвой — у меня от тебя мороз по коже! Мне сказали, ты воспитан править, у тебя куча союзников, сам дворец тебя одобряет, а династический ворон не может причинить тебе вреда, потому что ты тоже Корбиниан. Думаю, ты идеальный кандидат в короли и Черная корона отлично сядет на твоей голове. Но помогать тебе не стану. Я обещала Рейну, что буду его беречь.
Фантом рассмеялся. На его смех темнота отозвалась игрой теней, а я — дрожью. Зазеркальный холод проник уже под кожу, начал дышать на сердце, замедлять его биение.
Дедрик махнул рукой, и перед нами появилось окошечко зеркала. В нем я увидела обнаженные сплетенные тела… Рейн с жаром и страстью показывал Луизе, как она ему нравится, а та с не меньшим пылом отвечала ему.
М-да. Прелестная картина.
Дедрик подошел и протянул руку, коснулся пальцами моей щеки. Я не вздрогнула, хотя ощущения были такими, словно по моей коже провели кубиком льда. Выражение лица проклятого смягчилось, а голос зазвучал сочувственно:
— Чего стоит обещание, если речь идет о твоей жизни? Неужели ты так глупа, что готова отдать жизнь за человека, который вырвал тебя из родного мира? За человека, который сбегает от жены в постель любовницы?
— Просто из меня плохая жена. И вообще между нами нет никаких чувств, кроме взаимной неприязни. Так что эта пикантная картина, что ты показал, ничуть меня не расстроила.
— Тем более. Зачем ты выбираешь его, если можешь выбрать меня?
— Я просто держу слово, данное Рейну.
— Разве твое слово чего-то стоит?
Я нетерпеливо повела плечами и поторопила его:
— Ну, что же ты медлишь? Убивай. Сам же сказал, что не хочешь тратить время на уговоры.
Дедрик наклонился, как вынужден наклоняться высокий человек при разговоре с низкого роста человеком. Пальцы его скользнули вниз с моей щеки на шею и сжались на ней. Я непроизвольно вскинула руки, чтобы отцепить пальцы. Ничего не поделаешь, инстинкт самосохранения просто так не выключить… Но я выключила, и руки вытянула вдоль тела.
Все лишние ощущения пропали, остались только холод на шее, и удушье. Из дурацкого упрямства я не стала закрывать глаза и прерывать зрительный контакт с Дедриком.
Раз уж умирать — так с достоинством! Пусть видит, что я его не боюсь!
Вдруг давление на шее пропало, а я грохнулась спиной на пол своей спальни. Дышать получалось… Я шумно вдохнула, закашлялась и начала щупать свою многострадальную шею. Шея оставалась на месте, а я осталась жива! Хрипя и сипя самым жутким образом, я поднялась и посмотрела в зеркало.