— Так что же у вас на сердце? — спросил я его наконец.
— Слыхал я, вы теперь крупная шишка, — вполголоса заговорил он. — И в ваших руках все эти львиные дела.
— Ну, это не так страшно. — Я предложил ему коньяку, но он отказался. — А ямки те были глупость. Я потом неделю собственных рук не чувствовал. Кто непривычен к лопате…
— Оставим это, — перебил он меня.
— Надеюсь, вы тоже сделали карьеру, — переменил я тему. — Ведь еще в то время, когда ничего не было ясно, вас уже сделали командиром.
— Ну, это потому, что у меня есть опыт в обращении со львами.
— Да, кажется, вы были укротителем.
— Я и есть укротитель, — подчеркнуто произнес Педро. — И именно потому мне все это осточертело.
— Ваши знания, ваш практический опыт могли бы отлично послужить…
— Нет, — оборвал он меня. — Я сказал, что я укротитель. С малых лет с ними рос. Понимаю их лучше, чем самого себя. Любой их рык для меня красноречивее десятка слов. Я сблизился с ними. И потому не могу.
— Ну что ж, это ваше дело. Мы ни к кому не хотим лезть в душу. Тем более диктовать.
— Послушайте, — он наклонился ко мне, к губе его прилипла сигарета, — можно спросить вас об одной вещи?
— Ну?
— Только отвечайте правду.
— У меня нет причин обманывать вас.
— Я узнал, — Педро понизил голос почти до шепота, — что вскоре выйдет директива об истреблении всех львов. Даже тех, которые надежно заперты в клетках. Значит, моих тоже.
О такой директиве я ничего не слыхал. Но я знал, что левобрана в нашей стране подумывает о том, чтобы разослать по всем циркам и зоологическим садам отравленные мясные консервы с надписью «Только для львов».
— А если б это была правда, что бы вы сделали?
Педро подумал немного и сказал:
— Тогда я отворил бы клетку и выпустил их на волю. И стало бы у вас проблемой больше.
— Даже несмотря на опасность, которой в таком случае подверглось бы население?
— Даже.
От этого ледяного «даже» меня пробрал морозец. Педро встал и неуклюже подал мне руку.
— Передайте это вашим заправилам. Я своих львов в обиду не дам. Ни одного. Поняли?
Он ушел, не дожидаясь, чтоб я проводил его до двери.
10
Когда я на следующий день рассказал Тимко о визите Педро, он побледнел.
— Это означает лишь одно, — сказал он. — Мы обязаны немедленно приступить к операции «Консервы».
— Лучше не надо, — робко возразил я. — И обойдется дорого, и может вызвать нежелательные осложнения. Что, если тогда откроют клетки всех зверинцев?
Тимко побледнел еще сильнее.
— Верно, верно, — пролепетал он. — Но что же нам делать?
— А может, опасность-то давно миновала? — решился я сказать. — Прошло столько времени… Львы, может, передохли от голода или попали под поезд, под колеса автомобилей, и их давно уже нет…